— Кохання, це таке почуття! — присвистывает вслед Ринке кто-то из сценовиков. Зинаида пресекает свист грозным взглядом.

— Забудем об этом инциденте! — приказывает она. — С кем не бывает… — и тут же меняет тон на обворожительный, — Господа, праздник продолжается!

Все синхронно склоняются над своими тарелками и принимаются что-то пилить в них. Ну, конечно! Как только все интригующее закончилось, все сочли нужным продемонстрировать свою правильность и непричастность… Обалдеть, как вовремя! Ох, какие все вежливые… Сейчас о погоде заговорят, честное слово!

Повинуясь порыву вредности, начинаю разворачивать вываленные из шляпы записки и раскладывать их на две кучки. Далеко не все успели проголосовать, поэтому много времени это не занимает. Сама немало поражаюсь результату.

— Я выиграла! — сообщаю хладнокровно, но громко. — Не сказала бы, что я этому рада… — добавляю потише.

Вдруг проснувшаяся за нашим столом корректность не знает границ: коллеги делают вид, что не расслышали мой текст. Кто-то заводит отвлеченную беседу, кто-то даже идет на танц-пол…

— Грустишь? — спрашивает Малой, завидев во мне соратника по плохому настроению. Его Валентину утащил танцевать Антон из балета. — Налить тебе водки?

— Лучше сока, — отвечаю со вздохом, а потом добавляю уже с улыбкою, — Я не настолько грущу.

«Хватит! Хватит!» — командую сама себе, понимая, что давно уже нахожусь в мире воспоминаний. Интересно, сколько прошло времени? Мадам все также сверлит взглядом стену. Ринка сидит, свесив голову на руку и прикрывшись челкой. Наверняка, тоже вспоминает эпизоды, наверняка стыдится, что так глупо сдалась и струсила…

— Почему молчишь, почему не спрашиваешь? Не интересуешься, аль сама догадалась? — вдруг «включается» в реальный мир Мадам и склоняется над раскладом.

Смотрю на стол. Рядом с крестиком предыдущих толкований на столе сейчас лежит квадрат из девяти карт. Значит, пока я думала, Мадам успела добавить всего три карты. — — Догадалась — мрачно хмыкает Ринка, отвечая вместо меня. — Пиковый туз во всех раскладах предвестник страшного удара…

— Верно! — гремит Мадам. Чем слабее звучат наши голоса, тем сильнее ее напор. — Верно, милые, верно… Итак… В казенном доме плохо. Ай-ай-ай…

— Где? — переспрашиваю. — Это как понимать?

— Казенный дом для нас — это поезд. — поясняет Ринка-специалистка. — То, где мы проживаем из-за работы…

— Худо, милые, худо… — гадалка водит ладонью над картами. — Как ни крути — худо. Откровение, смерть, помешательство!

«Откровение, смерть, помешательство… Откровение, смерть, помеша…» — пульсирует у меня в мозгу.

НПВ

Десятый день пути. Утром будем в Киеве. Время — далеко за полночь, но никто не спит. Все купе распахнуты, мы собираем вещи, носимся по коридору и переговариваемся с соседями. С разбиениями на группки покончено, отныне весь вагон — одна большая компания.

— О, представляю, как она вам обрадуется… — язвила Зинаида на тему предстоящей встречи Валентина с сестрой. — Такое счастье — валенька приехал всего на один день!

Несмотря на явное недовольство примы, наш тенор не сдавался. Во что бы то ни стало, он вознамерился съездить на все три дня выходных в Полтаву, погостить у сестры и зятя.