«— Как, ты говоришь, называется эта тропа? — название показалось забавным, потому не отстаю.

— Таракташ, — с достоинством отвечает Егорушка.

— Крута уж больно. Становишься вверх, а потом «таракт-таракт-таракт» — тарактиш вниз… — смеется Меланья…»

После вереницы обязательных приветствий и краткого описания своего знакомства с новой компанией — очень краткого, совсем безымоционального, в корне отличающегося от предыдущего восторженного послания, — Сонечка внезапно меняла тон:

«А потом все в моей жизни перевернулось вверх дном. Я влюбилась. И вышло все так неуклюже, так глупо, что по сей день прибываю в страшно горестном состоянии. Мне кажется, я никому не нужна… Итак, начну по порядку.»

Признание заставило Артура сначала отбросить послание в сторону, а потом мужественно взять его в руки и читать очень внимательно. На самом деле, знать правду — очень важный козырь. Какой бы неприятной она не оказалась.

Начиналось все у Софии, как обычно, с пустых разговоров:

«— Ничего подобного! Из всех спусков к Ялте Таракташский, кажется, самый безопасный, а уж то что самый живописный — факт неоспоримый. — впрочем, Егорушку занимают сейчас совсем другие вещи. — Послушай, — в своей удивительно мягкой манере, он вкрадчиво заглядывает мне в глаза. — Ты два месяца тут живешь, и не изучила еще окрестности? Ни разу не спускалась по Таракташской тропе? Как же так?! — он откровенно недоумевает. — И ты можешь после этого спокойно пить чай и чувствовать себя человеком? Жуть!

— Ты так говоришь, будто я не просто сама не спускалась, но и кого-то по этой тропе уже спустила, причем насмерть. Ну не спускалась, но все впереди ведь…

— Немедленно! Немедленно отправляемся в поход! — обрадовался Алишер. Спустимся, потом застопим что-нибудь идущее обратно и к ночи вернемся.

— Фиг ты до отбоя вернешься. А на вечерней поверке все должны быть на месте. И ты — не исключение! — заворчала Меланья.

— А я? — внезапно заговорил Кир. — Я исключение? — и тут же сам себе ответил. — Вероятно, да. У нас ведь с Егоркой еще ни один выходной не использован. Теоретически, если мы уходим, ты, Меланья, остаешься за старшую, а … тебе в торжественно передается в помощники.

— О нет! — схватился за голову …. А потом внезапно обернулся ко мне: — Леди, сжальтесь, не будьте так жестоки к бедному шуту. Не оставляйте меня в подарок этой зловредной госпоже!

— Точно что «шуту»! — фыркнула Меланья. А я совершенно не знала, что ответить.

— Что я могу для вас сделать? — я интимно склонилась к уху паясничающего…

— Откажитесь от экскурсии, — ответил он, а потом уже нормальным тоном, совсем не кривляясь, пояснил: — Я ведь тоже ни разу не спускался по этой самой тропе. И следующего раза может не представиться. Лучше послезавтра, когда народ на автобус поведем, все вместе и спустимся…

— Обязательно, — пообещал Кир, твердо снимая дискуссию. — Но все вместе — потом. А сегодня — мы сами. Надоело мне тут, хочу в город, развеяться…

Это высказывание из уст дикаря-Кира звучало настолько фальшиво, что даже болван … начал что-то понимать.

— Иди переоденься, — бросил мне Кир.