То, что я буду участницей такого изысканного и благородного собрания, даже несколько примирило меня с неудобствами жизни в корсете, и я попробовала вдохнуть поглубже.

– Туфли? – прервала мое робкое дыхательное упражнение madame, подводя меня к длинным стеллажам с обувью. – Если вы собираетесь много танцевать, то возьмите вот эти, – она указала на матерчатые башмачки. – Если только вальс, его на балу не танцевать нельзя, тогда выбирайте вот отсюда. Но туфли мы на прокат не даем. Их нужно покупать.

Я покосилась на Макса, он едва заметно кивнул.

Из длинного ряда изящных лодочек, подходящих по цвету к платью, я выбрала бежево-серебряные на среднем каблуке. Вторая дама бережно приняла их в руки и тут же принялась чем-то натирать подошву.

В ответ на мой изумленный взгляд мадам пояснила:

– Это канифоль. Для бала – обязательно. В вальсе вы должны парить!

Представить, как я парю при полном отсутствии воздуха, у меня не получилось, но я мужественно сделала вид, что полностью согласна с озвученными правилами. Золушка из меня выходила хоть куда! Скромная, послушная, бессловесная.

– Бальная сумочка, – протянула madame крошечный ридикюльчик, усыпанный стразами, жемчужинами и бисером. – Для пудреницы, платочка, бальной книжки.

– Какой книжки? – не поняла я.

– Ну, как же! Это совершенно необходимо, – терпеливо пояснила француженка.– В нее вы будете записывать кавалеров в очередь на танцы!

Честное слово, это было уже последней каплей… Но я выдержала еще и назидательную речь о веере, перемерила дюжину перчаток, без которых, как выяснилось, дама в любом платье считается неодетой, и выслушала наставления о непременной бутоньерке, которая должна завершить мой облик.

Когда меня извлекли из корсета обратно, я просто рухнула в ближайшее кресло и просидела там все время, пока мой наряд и аксессуары упаковывали в жесткие коробки, чтобы ничего не помялось.

– Наличные? Карта? – спросила, наконец, довольная мадам.

– Карта, – ответила я.

– Наличные, – высунулся Макс.

Когда я увидела сумму, указанную на чеке, охота не только спорить, но и идти на бал у меня пропала тут же.

Мой верный спутник, конечно, понял, отчего так вытянулось и приняло тон бального платья мое лицо, достал бумажник и, улыбаясь, выложил требуемую сумму.

– Ты совсем сдурел? – напустилась я на него, когда мы вывалились из салона. – На эти деньги в Москве можно три платья купить!

– Ты не в Москве, – строго оборвал меня майор. – И вообще, привыкай! Дело государственной важности.

– Да не могу я себе такое позволить! Давай все вернем, пока не поздно!

– Фирма платит, – туманно ответил Макс. – Должна будешь.

Какая именно фирма платит и кому я буду должна, уточнять не хотелось. В конце концов, я никого за руку не тянула, кошелек из кармана не крала и взаймы не просила. Если я тут делаю государственное дело, хоть и завуалированно, то пусть часть расходов государство берет на себя. Хотя бы на спецодежду. Бальное платье ведь вполне можно расценить именно так? Конечно.

Примерочная пытка вымотала меня так, что, вернувшись в номер, я просто без сил рухнула на кровать. Макс прикорнул рядом. Я решила его пока не отпускать, иначе кто затянет на мне корсет? Зря, что ли, французские тетеньки учили его премудростям этого дела?

Мы вырубились на раз! Однако уже через пару минут, именно так мне показалось, несносный опер толкнул меня в бок.