— Я хочу посмотреть. — нужно как можно быстрее отойти подальше.

— Они кусаются, и бьют маленькими молниями. — так же безразлично бросил вслед маг.

Ха! А вот к этому я привычная. У меня одна стена в доме после каждого серьезного дождя бьёт током… что ж мне теперь, любимый дом из-за этого бросить?

— Веди. — кивнула я Атанию и первая шагнула к повозкам.

Животные — это почти единственная слабость бабок-Йожек. У каждой из нас есть хоть один домашний любимец. А у некоторых и несколько. Лично у меня их три. Черный кот Пыхо, который может безбедно прожить на самообеспечении целый месяц, так как ест вискас из огромного мешка, стоящего в углу кухни, пьет воду из аквариума, а гулять ходит в открытую на втором этаже форточку. Еще золотая рыбка Василиса, рядом с которой так хорошо мечтается, и белка Чуня. Живущая в саду и привыкшая таскать со столика на веранде орешки и чипсы.

Фейри оказался маленькой изможденной обезьянкой грязно-серого цвета, размером с кошку, и я немедленно открыла дверцу в его клетку, не обращая внимания на предостерегающие окрики сопровождающих.

Так же смело протянула к лежащему тельцу руки и осторожно, чтобы не причинить боли, взяла фейри на руки.

— Молока нету? — бросила в никуда вопрос, и уже через минуту держала в руках полную кружку.

Присела на край телеги, взяла фейри на руки так, как держат маленьких детей, и поднесла молоко к пересохшему ротику. Ну, же, давай, глотай!

Чуткий носик чуть сморщился, розовый язычок, пробуя, осторожно лизнул белую жидкость, затем дотронулся уже смелее… а потом замелькал, жадно забрасывая в рот вожделенные капли и захлебываясь ими.

— Ну, ну, не нужно так торопиться. Никто у тебя молоко не заберет. — Ласково приговаривала я, пытаясь удержать кружку, которую маленькие ручки тащили к себе с невероятной силой.

Веки чуть приподнялись, желтые глаза пристально и недоверчиво уставились на меня.

Фейри сморщил носик, показывая острые как гвоздики клыки, и сердито зашипел.

— Выпей еще молочка, а потом решишь, надо оно тебе или нет, шипеть на меня. — примирительно сказала я детенышу и пододвинула кружку.

Он уставился на нее, на мои руки, державшие его и молоко, и успокоился. Подтянул кружку ближе и начал есть уже как человек, втягивая питье губами в рот и часто глотая. Через несколько минут молока осталось на донышке, а животик фейри стал похож на тугой мячик, спрятанный под грязноватой кожей.

— Мы уже готовы. — отстраненно сообщил вампир и я, отставив кружку, спрыгнула с телеги, бережно прижимая к себе задрожавшего малыша.

— Я тоже.

— А… фейри? — осторожно поинтересовался Атаний.

— Что, фейри?! — подозрительно уставилась я на лесоруба.

Пусть только попробует сказать хоть что-нибудь против этого зверька.

— Ничего. — слишком быстро ответил гном и я ехидно хихикнула про себя.

Начинаешь понемногу понимать, как нужно обращаться с бабками-Йожками.

— Уходим. — официально объявил Гарон. — Встаньте поближе ко мне.

Мы сгрудились возле мага, причем я постаралась втиснуться между вампиром, держащим под мышкой золотоволосый сладко посапывающий сверток, и Талмом, за которым укрывалась от отца Нилина. Впереди стоял маг, замыкал наш паровозик Атаний.

Буркнув что-то непонятное, Гарон махнул рукой, и я почувствовала знакомое ощущение полета. С той только разницей, что со всех сторон была кромешная темнота.

Ойкнула Нилина, тихо хмыкнул вампир. Неужели он ни разу в жизни не летал ночью? А кстати, нужно будет его расспросить, каково это, быть вампиром? Ну, что он совершенно живой и абсолютно не похож на те страшилки, которые показывают по ящику, я уже убедилась.