Вокруг него на ровном песчаном берегу стояло несколько невесомо-кружевных беседок, увитых пышно цветущими побегами и освещенных тысячами разноцветных светлячков, сидящих на потолках и верхних частях ажурных плетений. Пространство от беседок и до края поляны причудливым ковром покрывали всевозможные цветущие растения, нежный аромат успокаивал и веселил одновременно.

А под наши ноги зеленым мягким бархатом стелилась моховая дорожка, ведущая к озеру.

В ближайшей беседке царило широкое ложе с кучей подушек, рядом с ним расположился невысокий круглый столик, уставленный блюдами с различной едой.

— Здесь ты можешь раздеться. И не бойся оставить свои вещи, теперь никто и нитки твоей не тронет. Иди, купайся, озеро теплое. — сказала хозяйка и растаяла между цветущими кустами.

Я, конечно, ей поверила, но мешок всё же заклинаньем защитила. Надеюсь, что незаметным. Потом взяла фейри и отправилась купаться. Вода оказалась необыкновенно приятной, теплой как молоко, и ласковой как мамины руки. Фейри она тоже понравилась, он даже вылезать не хотел. На берегу нас ожидали две дриады с большими пушистыми простынями, и обе исчезли, едва я завернулась в одно полотенце и взяла завернутого в другое малыша.

В беседке я сразу поняла, что мое заклинание никого не остановило. Нет, мешок никто не тронул, а вот одежда… Меня бы не удивила её безукоризненная чистота, я сама знаю подобные заклинанья. А вот то, что одежда оказалась совершенно новой, да еще и качество стало на порядок выше… меня потрясло. Я тоже так хочу! В смысле уметь! Достаешь из шкафа старый китайский свитерок — раз, и перед тобой новенький исландский свитер ручной работы.

Пока я одевалась, фейри уже подобрался к столику и теперь нерешительно стоял возле него, восхищенно разглядывая изобилие блюд.

— Возьми что хочешь. — предложила я, заметив умоляющий взгляд питомца, — только смотри, не переешь. А то будет очень болеть животик.

Он недоверчиво на меня покосился, как это может быть, чтобы от таких замечательных вкусностей и вдруг болел живот? И одним прыжком оказался посреди стола.

— Эй! — не выдержала я. — Кто тебе разрешал с ногами на стол? Нет уж, давай будем учиться приличному поведению.

Я подтянула одну подушку, усадила на нее недовольно пыхтящего питомца и поставила перед ним пустую тарелку.

Его мордочка так разочарованно и жалобно скривилась, что я чуть не сдалась, но вовремя вспомнила, что тяжело в ученье. Однако по мере того, как я показывала ему блюда и с каждого понравившегося клала немного на тарелку, фейри успокаивался и веселел.

После сытного ужина я села расчесывать волосы, а зверек, развалившись между подушками, довольно зевал, поглаживая вновь округлившееся брюшко. Подсохнув, он стал очень пушистым и хорошеньким, и у меня невольно возник законный вопрос.

— Как же тебя называть? — Даже не надеясь на ответ, риторически спросила я, с удовольствием разглядывая сонную мордочку.

Зря я решила, что он похож на обезьянку. При ближайшем рассмотрении оказалось, что сходство чисто ассоциативное. Он похож на мохнатого человечка, с маленькими заостренными ушками и личиком чебурашки.

Фейри открыл круглые желтые глаза, испытующе оглядел меня, и сказал:

— Шомо.

Потом повернулся на бок и сладко засопел.

Я захлопнула приоткрывшийся от потрясения рот и выдохнула. Ну, ничего себе! Оказывается, он и говорить умеет. Стоп. Ну, конечно же, я должна была сообразить это раньше! Ведь он явно понимал мои слова, значит, нет ничего удивительного в том, что зверек умеет говорить.