|
На поясе его висел меч, ветер трепал длинные, падавшие на плечи кудри. Вглядевшись в него, Игорь испытал смутное удивление: это же Олег, вот только когда он успел отрастить волосы? Но потом изумление ушло, сменилось уверенностью, что так все и должно быть. – Готовимся к высадке, – приказал Олег, и Игорь понял его, хотя и осознал, что слышит вовсе не слова русского языка. Корабли проплыли мимо, направляясь к берегу, и Игоря потащило за ними, точно воздушный шар на веревочке. Он увидел, как гребцы лезут в сундуки, на которых сидят, как достают мечи, топоры и копья. Заблестели щиты, белые и пурпурные, украшенные оскаленными рожами то ли богов, то ли демонов, округлые шлемы, зазвенели короткие кольчуги. А потом нос первого корабля уткнулся в землю. – За мной! – сказал Олег, и они полезли на берег, косматые и страшные. Игоря подняло, и он увидел, что именно прячется за частоколом. Прямые улицы, крытые соломой бревенчатые дома, дымки над ними. Деревянные идолы капища, громадные, блестевшие от застывшей крови и жира, и за отдельной оградой – большой терем. Закричал дозорный на одной из башен, и городок охватила суматоха. Побежали мужчины с топорами, завизжали женщины, заголосили дети. Из дверей терема выбежали десятка два воинов в кольчугах. Те, кто пришел с Олегом, действовали быстро и слаженно. Полетели веревки с петлями, лестницы с крюками. Самые шустрые из нападавших перевалили через частокол, и закипел бой. Засверкали, зазвенели клинки, брызнула первая кровь. Чужаки не стали тратить время на грабеж. Ворвавшись внутрь городка, они смяли защитников и двинулись к терему. Тут их встретили уже не горожане, вооруженные чем попало, а такие же воины. Но продержались они недолго, ровно до того момента, пока их предводитель – полный голубоглазый мужик в серебряном шлеме – не свалился на землю, пав от руки Олега. После этого уцелевшие начали бросать оружие. – Все, хватит, во имя Одина! – бросил Олег, поднимая руку. Его бойцы остановились, потные и злые, покрытые грязью и кровью, и трижды прозвучал полный торжества вопль: – Перуну – слава! Перуну – слава! Перуну – слава! А потом Олег поднял глаза и посмотрел прямо на Игоря. Тот удивился – неужели его видно? – но и это удивление вышло слабенькое, будто ненастоящее. С этого момента видение начало плыть, размываться, терять четкость. По картинке пошла рябь, а звуки стали размазываться. – Здесь, – сказал Олег, и это слово Игорь разобрал, но потом случился провал, – …мать… Сверкнули темно-синие глаза, а потом все завертелось в разноцветном водовороте. Накатил шум, разбился на тысячи всхлипов, стонов и вскриков, и Игорь проснулся в своей кровати. Осознал, что хочет в туалет, что ноет затекшая шея, а в окно льется робкий свет раннего утра. С трудом повернул голову и вздохнул, обнаружив, что место жены пустует. Нет, не сном был вчерашний бородач, упавший под колеса «Тойоты», его странное поведение и цифровик с фотографиями мертвого Пушкина… При воспоминании о них Игоря продрало морозцем. Поднявшись, он затопал в ванную. Глянув в зеркало, обнаружил, что отлежал щеку и на ней имеется красная полоса. А когда пустил струю, долгую, точно зимняя ночь, начал вспоминать видение: реку, корабли, городок, взятый штурмом, Олега с длинным мечом в руке, капающую наземь кровь… Хотя после доброй порции коньяка и не такое пригрезится. |
