Высочайше оценивает Адриан место и роль архипастыря, главы священства: «Мерность наша благодатью всесвятого и всесовершительного Духа учинен как архипастырь, и отец, и глава всех, — ибо патриарх есть образ Христов. Ибо все православные оной (мерности) суть сыновья по духу: цари, князья, вельможи, и славные воины, и простые, богатые и убогие, мужья и жены, всяких возрастов и чинов правоверные — мои суть овцы, и знают меня, и гласа моего архипастырского слушают, и я знаю их и душу мою должен положить за них, за последующих мне. Чуждому гласу не последуют, но бегут от него, ибо не знают чуждых гласа!»

Патриарху очевидна высочайшая ответственность его положения: «О всех этих (духовных детях) дам ответ Богу в день правосудия Божиего, если и один из врученных мне погибнет, если умолчу и слова архиерейству моему должного не изреку, какое–либо видя в ком неисправление или самочиние, понеже бесчиния и погрешения умолчу. Говорить перед царями свободноустно и не стыдиться долг имею!»

Такого рода обязательства, ручательство своей душой за всех подданных телесно или духовно, характерно для личностей тиранических и своим величием ослепленных, но Адриан не входил в их число. Он, как ни удивительно это покажется для воспитанника Иоакима, твердо (и вполне канонично) признавал свободу воли не только человека вообще, но человека подданного и пасомого:

«Не послушающие гласа моего архипастырского — не нашего суть двора, не суть от моих овец, но козлища суть, волкохищника (то есть дьявола. — А. Б.) суть. О них же впоследствии вины иметь не буду, потому что долг мой отдал, слово изрек и волю Господню всем возвестил [это и есть мой долг]. Послушаться же, или нет, ваше и иных дело, «слушаяй бо меня Христа слушает, а отметаяйся меня и неприемляй глагол моих», как говорится, «Христа Бога отмещет и не слушает», как сам Христос говорит: «и слово глаголанное от меня, яко судити имать в день судный». Я же чист от погибели не слушающих, ибо не обинуясь, сколько смог, всем сказал».

Дабы способствовать выполнению этой миссии, патриарх поместил в окружном послании 24 увещания ко всем группам российского общества. «Того ради, — писал Адриан, — во–первых царям благочестивым, как помазанникам Господним, также архиереям, архимандритам, игуменам, иереям и монахам, и прочего церковного чина и мирского сословия чиновникам, и всем православным христианам возмнел предложить увещания, нужные ко спасению».

Краткие и вполне каноничные наставления со всей определенностью указывали, «как подобает быть в соединении со святой верой и церковном согласии по восточному благочестию, и учиться закону Господню день и ночь, и творить заповеди его, и любезно друзья с друзьями единоверными жительствовать, и не прельщаться иноверными обычаями».

Архиереев, между прочим, он увещал подавать своим поведением всеобщий пример, неустанно наставлять священников и паству в Божественном писании и бдительно оберегать Церковь от еретических учений католиков, лютеран и т. п. Князей, бояр и вообще всех поставленных «земских судей» Адриан убеждал управлять и судить по Божией правде, осуждать вину и оправдывать невинность невзирая на силу и богатство, ревностно защищать обидимых от обидчиков. В особенности он просил не обижать захватом земельных владений церкви и монастыри, ибо по слову Божиему дом такого обидчика пустеет!

Воинов патриарх наставлял, в частности, слушаться полководцев, а воевод убеждал обращаться с ратниками с любовью, как отцов с детьми. Впрочем, детей Адриан рекомендовал воспитывать не в своевольстве, а в чистоте душевной и телесной, достигаемой любящим отцом побоями и «учащением ран» сыну (по совету Иисуса Сираха).