Проигранный «мудроборцами» спор послужил хорошим уроком новому патриарху. Адриан прекрасно помнил, что сам несгибаемый Иоаким «не рад был, впутавшись в такое дело, много раз со слезами жаловался на монаха Евфимия, который подбил его на это» . Еще 17 июля 1690 г., когда Адриан управлял делами Церкви в межпатриаршество, Евфимий был суровым указом изгнан с должности справщика Печатного двора за серьезные ошибки в редакторской работе , опальному пришлось на много лет покинуть Чудов монастырь и саму Москву. Изгнав главного доносителя на Медведева, Адриан менее всего склонен был к продолжению богословского спора с самим Сильвестром. 11 февраля 1691 г. тот был казнен — но не за «еретические» взгляды, а по обвинению в «волхвовании» с целью завладеть патриаршим престолом и царской короной…

Не входила в планы Адриана и канонизация верховного «мудроборца». Отстаивавший идею святости своего друга и покровителя Игнатий Римский–Корсаков, продолжавший к тому же пропаганду необходимости активной внешней политики России на юго–западе, 30 апреля 1692 г. был хиротонисан в митрополиты Сибирские и Тобольские с указом немедля выехать в свою епархию .

В августе 1694 г. вынуждены были покинуть Москву наиболее активные полемисты против «латинской ереси» братья Лихуды. Это не означало, что Адриан отказался от традиционной грекофилии, скорее наоборот. Греко–славянские школы Лихудов постепенно расширяли программу: в преподавание были включены латинский язык, логика, метафизика и поэтика. Проведав об этом, Иерусалимский патриарх Досифей в 1693 г. прислал царям и Адриану грамоты с решительным протестом против изучения россиянами латыни и их «забав около физики и философии». К тому же семейство Лихудов оказалось втянуто в скандал и судебные процессы. Патриарх Адриан изгнал «самобратьев» из Московского Заиконоспасского монастыря, оставив преподавание в школах на недоучившихся учеников Лихудов, которые учение давали, сколько сами прияли — зато без опасной латыни .

Избавляясь таким образом от внутрицерковных богословских распрей, свое «Окружное послание ко всем православным о небритии бороды и усов» Адриан построил строго логически на прочном каноническом фундаменте. Его четкая аргументация заслуживает самого серьезного внимания.

Бог, утверждает патриарх, сотворив человека по своему образу и подобию, положил в то же время видимое различие между мужем и женой: мужу, как начальнику, израстил благолепную бороду; жене же, как несовершенной и подначальной, такого благолепия не дал — да будет подчиненной, видя мужа своего красоту, а себя лишенной этой красоты и совершенства, да будет смиренна всегда и покорна.

Далее, даруя закон народу израильскому, Бог ясно заповедал: «не порти края бороды твоей» (Левит 19:27). С началом идолопоклонства первыми подали пример брадобрития языческие жрецы: «и оттуда привыкли мужи малоумные волосы красить, и кудри плести и пудрить, бороды брить, а жены лица красками натирать — обои творя сие ко угождению блудному».

Между тем древние эллины до самого Рождества Христова брили бороды лишь в знак скорби по умершим. Апостолы, отвращая от идолослужения, с целью блюдения чистоты запрещали мужам брадобритие, а женам крашение волос. Потом, с течением времени, эти вредные обычаи проникли к еретикам. Юлиан Отступник называется брадоненавистником. Иконоборец Константин Капроним узаконил брадобритие как знак отличия своих еретических слуг от православных.

Опираясь на свидетельства Григория Богослова, Иоанна Златоуста и Епифания Кипрского, Адриан доказывает, что брадобритие есть обычай блудников, отвергающих мужское благолепие для достижения женообразности: «о них же и о мерзостях их срамно даже говорить!» За сопротивление брадобритию пострадали в Вильне святые Антоний, Иоанн и Евстафий от языческого князя Ольгерда.