Александр Громов. Русский аркан
Русское кольцо - 2
ПРОЛОГ,
предостерегающий читателя относительно пагубности национальных компромиссов в домостроительстве
Подобно большинству европейских дипломатов в Токио мистер Арчибальд Хэмфри Дженнингс, второй секретарь британского посольства, имел
жительство в специально построенном небольшом домике, сочетавшем в себе достоинства английского коттеджа и недостатки туземного жилища —
или, может быть, наоборот, кто знает? Один этаж. Стены кирпичные, но кровля совершенно японская, если не считать выведенной через нее
каминной трубы. Окна — сдвигающиеся вверх на английский манер. Входная дверь также вполне европейская, но расположена на деревянной
открытой веранде, окружающей дом со всех сторон. Вокруг дома разбит сад — и это при безумной дороговизне земли в Токио! — но с парадной
стороны за живой изгородью зеленеет ровный, совершенно не японский газон. Говоря короче, еклектическая и вызывающая улыбку усадьба.
Внутри дома — тот же смешной компромисс. Европейские комнаты, но с раздвижными японскими дверями и татами на полу. Поскольку мистер
Дженнингс терпеть не может разуваться в помещении, в большой гостиной и спальне настелен дубовый паркет, а в остальных помещениях татами
приходится часто менять. Малая гостиная — в японском вкусе с бумажными на деревянной раме стенами, разрисованными бамбуками и птицами.
Таковы же личные покои госпожи Акико и комнатушки прислуги. Мебели в европейском понимании нет. В изящно отделанных ящиках хранятся футоны
и одежды, а зимой неизбежна жаровня с чадящими угольями — максимальный риск пожара при минимальном обогреве.
Но спальня и большая гостиная с камином очень напоминают старую добрую Англию — если опять-таки не обращать внимания на двери и не очень
внимательно вглядываться в отделку. А если вглядеться, то и здесь обнаружится неистребимый туземный колорит. Чему и удивляться — пусть
мастера строили дом «по западным образцам», но ведь мастера-то были японцы.
Совсем недавно, если считать по календарю, и ой, как давно, если вести счет времени по ошеломляющим событиям, сопровождающим смену эпох,
правительство императора выделило для западных дипломатов участки земли в той части Токио, которая примыкает к реке Цкидаки близ ее устья,
и позволило строиться. Земля, разумеется, отдавалась в аренду, ибо никакой ниппонец и помыслить не может о том, чтобы гайдзинам было
дозволено приобретать в собственность землю Ямато. Западным варварам, увы, и без того разрешено слишком многое! Они смешны и отвратительны
на вид. Они принесли с собой свои обычаи. Где это видано, чтобы в Токио улицы не запирались на ночь? Теперь не запираются. И многое еще
сделано в угоду светловолосым уродам, явившимся из-за океана. Население недовольно и мечтает только о том, чтобы выбросить всех до одного
гайдзинов в море. Многие молятся, чтобы скорее пришло это время.
Возможно, оно и придет. Но не сейчас. Сейчас-то даже самому глупому уличному подметале ясно, что от гайдзинов с их дымящими пароходами,
всесокрушающими пушками и несокрушимой алчностью так просто не избавиться. Менее понятна, но терпеливо вдалбливается властями в головы
подданных еще более радикальная мысль: гайдзины просто-напросто нужны. Сами того не желая, они помогут стране Ямато достичь небывалого в
истории могущества — и пусть тогда пеняют на себя. Новая эпоха отличается от прежней не только девизом правления. Наступили удивительные,
невероятные времена. Виновен ли человек в том, что удивительное новое подчас кажется ему отвратительным?
Виновен.
|
