|
Отыскалось и местечко, сравнительно уединенное, где не приходилось сидеть зажатому с обеих сторон. Вместо официанта вышел сам хозяин, обнял Гюсака и с некоторым упреком пожаловался, что давненько не видел гостя в своем заведении. – Всё дела. Только сегодня прибыл, - отозвался француз и отрекомендовал своего спутника: - Будьте знакомы. Это - Жан ле Пранди. Прекрасный человек, недавно покинул Старый Свет и теперь ищет достойного приложения капиталам. Фамилия его молодого компаньона раздвоилась, превратилась в сочетание второй части с французской дворянской приставкой, каковой она была в далекие времена, и это прибавляло двадцативосьмилетнему мужчине дополнительный вес в глазах местных жителей. Нигде так не уважают аристократов, как в странах, где на словах царит полное равенство. – Достойно. Для предприимчивого человека лучше нашей страны не найти, - заверил хозяин. - Не хотите ли взглянуть на Книгу почетных посетителей? В моем заведении собирается цвет страны, люди, которые составляют ее гордость. – С удовольствием. – Но, может, прежде что-нибудь выпьем? - встрял де Гюсак. – Что желают господа? Я бы предложил «Поросенка со свистом». – Пусть будет «Поросенок», - согласился Липранди, но когда хозяин отошел, поинтересовался у Гюсака: - Что хоть это такое? – Достаточно ядреное пойло, - хмыкнул француз. - Каждый из местных хозяев гонит спирт сам. Потом настаивает его по собственным рецептам на тропических травах и фруктах и в довершение дает получившемуся продукту какое-нибудь название. У нас на родине такое пойло станут пить разве что клошары, но здесь за неимением лучшего: - И он вздохнул, очевидно вспоминая виноградники Шампани и Бордо. Хозяин как раз вернулся с двумя стопками и толстой книгой в кожаном переплете. – Первая выпивка новичку - за счет заведения, - провозгласил он. Липранди осторожно понюхал напиток. Пахло странно, но сквозь диковинные ароматы отчетливо пробивался запах сивухи. Сидевшие поблизости посетители уставились на новичка, очевидно желая поглядеть на его реакцию. – Это очень крепкое, - тихонько предупредил де Гюсак. Но ждущие взгляды завели Липранди. Зрителям явно хотелось насладиться позором непривычного новичка - так получайте! Он выдохнул воздух, сделал крохотный вдох и одним глотком проглотил настойку. Внутренности чуть обожгло, напиток явно был покрепче водки и рома, но не настолько, чтобы вызвать у бывалого человека какую-либо реакцию, кроме разве легкого шума в голове. И конечно вкус. Напиток, с точки зрения Липранди, не блистал, да мало ли что доводилось пивать в военных походах? Зал взорвался аплодисментами. Завсегдатаи даже вскочили с мест, те, кто сидел, естественно, и дружно отбивали ладоши, приветствуя нового человека. Даже сам хозяин взглянул с явным одобрением и открыл перед гостем принесенный альбом. – Повторить. - Липранди кивнул на опустевшую рюмку. Хозяин удалился, и гость стал рассматривать исписанные листы. – Признаться, фамилии мне ничего не говорят, - тихо заметил он спутнику. – Разумеется. Кто же в Европе слышал о нас? Но здесь отметился весь цвет здешнего общества. Аристократы, крупные землевладельцы, торговцы, банкиры: - вновь начал перечислять Анри. – Жан и Пьер Лафиты. Это кто? - Липранди указал на возглавляющих список. – О, известнейшие люди! Пьер - старший, однако, пожалуй, главным является его брат Жан. Он начинал здесь как владелец кузни, однако затем быстро стал наиболее известным в городе флибустьером, работорговцем и контрабандистом. Даже трудно посчитать годовую прибыль его предприятий. Но кличка Кузнец так и прилипла к этому примечательному человеку. – И власти мирятся с пиратом? – Помилуйте, какой пират? - чуть удивился де Гюсак. |
