Москва развеяла сомнения Юджина в цивилизованности русских. Город понравился ему размахом, простором, необычной, вознесенной к небу архитектурой, общительными, открытыми и веселыми людьми.

Русский агент оказался вертлявым, довольно молодым человеком. Он назвался Димой Сидо-ренковым и сразу же предложил:

— Давай поужинаем. На широкую ногу, я угощаю.

Юджин согласился, потому что понимал: в России за бутылкой решают буквально все проблемы, связанные с делом, с работой.

Почему-то Сидоренков привел Юджина в ресторан, который располагался неподалеку от Генерального штаба. Среди посетителей заметил людей в форме высших офицеров.

В ресторане Сидоренков грозился всеми правдами и неправдами достать любой из военных секретов. Разумеется, сумму, за которую он намеревался это сделать, он назвал фантастическую и, разумеется, в долларах.

— Мы теперь служим только за валюту. Иначе какой расчет…

— Да, я знаю, у вас инфляция…

— Без моей помощи ты вряд ли сможешь попасть к тем людям, которые владеют интересующими тебя секретами, — утверждал Сидоренков.

— Почему ты… предал родину? — неожиданно для самого себя спросил Юджин.

— Когда моему отцу было ровно десять лет, он был репрессирован, — немного подумав, произнес молодой человек.

Если бы молодой человек ответил, не задумываясь, Юджин поверил бы. Но заминка в несколько секунд навела Грина на мысль, что Си-доренков неискренен. Надо было держать ухо востро.

Рюмка к рюмке, сопровождаемые русскими закусками, делали свое дело. Юджин оглянулся и увидел: в клубах дыма в ресторанном зале сидят почти одни военные.

Ничего конкретного с Сидоренковым Юджин не решил. Нужно было уходить. Сидоренков подозвал официанта, с трудом выговаривая слова, задал Юджину вопрос:

— Деньги у тебя есть?

— Сколько надо?

Денег в руки Сидоренкову Юджин не дал, просто заплатил по счету, причем довольно внушительному. Насколько помнил Юджин, в ресторан приглашал сам Сидоренков. Платить пришлось Юджину. Это убедило Юджина, что Сидоренков не тот человек, к которому возникает симпатия «с первой рюмки». Кроме того, впервые в жизни Юджин убедился в «русской щедрости» и «русском гостеприимстве». Угощать по-русски означало завести угощаемого в ресторан и расплатиться из его же кошелька.

На выходе из ресторана Сидоренков вдруг заявил, что повезет Юджина на квартиру к человеку, который связан с учеными, работавшими в интересовавшем Юджина направлении.

«Уж не хочет ли этот тип за мой счет воспользоваться услугами такси? — подумал Юджин. — Доберется домой и заявит, что нужного человека нет?!»

— Куда мы поедем? — спросил Юджин.

— На квартиру к академику Богомолову, — заявил Сидоренков. — Богомолов — известный авторитет в электронике.

На квартире, куда привел его Сидоренков, их встретил человек, назвавший грузинскую фамилию, имевший узкое, как лезвие ножа, лицо. Вновь организовалось застолье — привычный звон бокалов, обжигающий армянский коньяк. Вскоре Юджин расслышал шепот горячих губ и шорох юбок в соседних комнатах.

— Девочки?! — предложил ему Сидоренков.

— Нет, — ответил Юджин.

— Мальчики? — спросил тогда грузин, удивленно поднимая брови.

— Меня интересует в первую очередь дело, — сказал Юджин, раздражаясь. Сославшись на необходимость сделать очень важный звонок, он распрощался.

— Америкашка, богатый, черт, — краем уха услышал Юджин, когда уходил.