— Алексей мне показывал действующий образец, — сказал Степаненко. — Не знаю, насколько он был эффективен…

— Допустим, — прервал его Селезнев, — твой друг и в самом деле что-то там изобрел. Допустим, что иностранцы «заказали» братве этот кристалл или что там у него было. Даже если они завладели опытным образцом, это ничего не даст. Саму технологию изготовления им не выкрасть… Не совсем серьезно все это.

Глава XXIV. Эльвира

Солнечный луч пробился через щель в шторах, подкрался к красивой спящей женщине и разбудил ее. Эльвира шумно вздохнула, понежилась и открыла глаза. Часы показывали половину десятого. Повернувшись на бок, Эльвира погладила плюшевого тигренка, лежавшего под боком. Как было бы хорошо, если бы поутру ее кто-нибудь так гладил.

Как ей не везет в последнее время. Несмотря на физическое здоровье, она чувствовала себя глубоко несчастной. Нет, она была замужем, но муж у нее был болен глупой и непорядочной болезнью. Его интересовали только маленькие девочки.

Эльвира прошла в ванную комнату, напустила воды и скользнула в нее. Вода едва не выплеснулась через край. Как давно она не была на юге, как давно у нее не было поклонника!

Она испытывала повышенную потребность в мужской ласке даже тогда, когда муж, скрывая свою редкую болезнь, жил с ней. Нельзя сказать, чтобы он не исполнял свои супружеские обязанности, но все происходило механически, без огонька, без задора. Он-то, вероятно, и выбрал ее в жены, уже зная, что у нее в первом браке не было детей. А когда они удочерили двоих девочек, уже больших, Эльвира поняла, что с сексуальной ориентацией мужа что-то не совсем в порядке. И однажды она застала его с одной из удочеренных.

Эльвира пыталась развестись, но он смог убедить ее, что это лишнее. Можно жить порознь и наслаждаться жизнью. Несмотря на свой порок, муж быстро продвигался по служебной лестнице. Она не знала, чем он там занимался, но у него всегда водились деньги, и деньги немалые. Он выстроил себе шикарную дачу, скорее не дачу, а настоящий маленький дворец, обнес ее высоченной металлической решеткой и занимался в этом дворце со своими маленькими стервами-прости-туточками тем, что могла породить его разнузданная и извращенная фантазия.

Единственное, что он требовал от нее — вести на людях себя как можно пристойнее. Арсеньевен — городок маленький, все на виду. Этим он ограничивал ее свободу в отношениях с мужчинами. Многие из знакомых и свободных мужчин просто боялись Эльвиры. Кому взбредет в голову иметь жену руководителя регионального управления ФСБ в любовницах?

Тогда Эльвира связалась с теми людьми, для которых большинство людских законов не писаны. Она поняла свою ошибку слишком поздно. Эти люди были хуже зверей. Они и были звери. Она заинтересовала их в первую очередь только для того, чтобы ее муж оказался у них на крючке. Так и вышло.

А время шло, уходило безвозвратно. Ей казалось, что она стареет с каждым днем. В своей интимной жизни Эльвира все больше стала предаваться фантазиям, все чаще увлекалась спиртным. Подумывала даже попробовать наркотики. Может, думала она, новые, неизведанные ощущения заменят хоть на какое-то время неизбывную тягу живой, бунтующей плоти к противоположному полу.

Муж обеспечивал ее достаточно, она могла и не работать, на работе были подруги, коллектив, хоть какое-то общение с людьми. Она мечтала найти человека, с которым она бы могла, как вычитала у какого-то писателя, состариться.

Нельзя сказать, чтобы она сидела сложа руки. Ходила по ресторанам, кафе. В Арсеньевске ресторанов было всего два, в гостинице и в центре города. Зато всяких забегаловок была уйма. Но в них ошивалось одно жлобье. Все чаще ее походы по питейным заведениям заканчивались тем, что какие-то люди настойчиво усаживали ее в машину и приказывали таксисту или частнику везти домой.