Искать яблоки пришлось в соседском саду…
Руки искали «Арес» — с ним было надежней. Его обещали доставить на дом через неделю. Не охолощенный, но запечатанный — Бог Войны собирался стать настенным украшением.
Зачем мы здесь? Ириска спрашивала в который раз, прекрасно зная ответ. Сама же только что прокладывала маршрут.
Могильный камень еще не поставили, обошлись крестом. Наваленный холм земли осел совсем недавно. Памятью лежали иссохшие трупики цветов. Из земли настырно пробивались ростки бурьяна. Табличка хранила на себе выбитые, пластиковые цифры номера. Александр Александрович Гаврилин. Выдохнул: теперь знаю его фамилию.
Добрее остальных взирали грустные глаза с круглого лица. Фотография свежая, черно-белая, мягкая улыбка: таким его и запомнил. Не думал увидеть с черной каймой.
Хотелось выпить — выудил припасенный шкалик из потайного кармана. Глоток приятным теплом растекся по нутру.
— Ну и место для встречи ты выбрал, брат! — Орку было не по себе.
Широченное пальто, шляпа вместо шапки: бежевый цвет ему к лицу.
— Я же попросил приходить одному, — прошипел ему в ответ, нащупал под курткой рукоять «Буяна».
Макмамбетов лишь развел руками. Первая и Вторая прятались средь могил, но Ириска быстро их вычислила.
— Никуда не хожу без этих двоих. Сам понимаешь — безопасность.
Кивнул: безопасность. О ней сейчас и будет разговор…
Девчата орка ждали сигнала, но вели себя тихо, без лишней угрозы — такие бы мне пригодились в Царенате. Глянул на орка: хорошо, что он не умеет читать мысли. Плохо, что слишком умный и видит насквозь.
— Ты ж меня сюда не чарку-другую пропустить пригласил, верно? — кивнул на содержимое моих рук.
— Все так. Информацию хочу купить.
Орк нахмурился.
— Слушай, мужик, но почему здесь-то? Не сочти за неуважение, брат. Сам посуди: ближе к ночи приглашают на кладбище. Не уважай я тебя, как есть отказался бы. Тут намеком попахивает. Может, ко мне? Ахес, банька, девочка: нарисуем и обсудим цену.
— Цену? Ты даже не знаешь, что меня интересует.
Он пожал плечами.
— И что? Вряд ли то, чего не спрашивали остальные.
Я кивнул: мыслил он в верном направлении.
— Хочу спросить о безопасности Вербицкого.
Орк надул щеки, шумно выдохнул. Глядя на него, задумался: а как он попал на кладбище? Тоже через ограду? Звучало как плохая фантастика.
— Эк тебя понесло. Но ты же не дурак, брат. Не про количество охраны спрашиваешь?
Зеленошкурый правда хорошо соображал.
Я кивнул — он прав.
— Что будет, если прижать его как можно сильнее?
— Смотря что ты имеешь ввиду.
— Чтобы, выходя на улицу, он не чувствовал себя ее хозяином. Дрожал за жизнь, боялся.
Орк потеребил подбородок, задумался.
— Высоко метишь, Максим. Ну, почуяв подобное, он решит перейти в затворники.
Как и думал, ничего нового. Спросил:
— В особняке?
Макмамбетов лишь возмущенно затряс головой в ответ.
— Что ты, брат. Особняк ему лишь для игрушек. Тискать девочек, ублажать свою власть, проводить балы. По-настоящему дома он чувствует себя лишь в башне. |