– Я найду их, коли вы прикажете, господин, – раздался голос рядом со мной.

Герда тихо вскрикнула.

– Пока не надо, – сказал я Ури. – А я все недоумевал, где же вы обе.

– Разгоняли мулов, понятное дело. Ангриды уже давно отловили бы их всех, если бы не мы.

– Вы что, сплошь черные? – спросила Герда. – Я вас почти не вижу. Такое ощущение, будто я сама ослепла.

– Я из племени огненных эльфов, – объяснила Ури и загорелась изнутри, в считаные секунды превратившись в подобие докрасна раскаленной кочерги.

– Пришли мучить меня? – прорычал Бертольд Храбрый. – Ну давайте, делайте, что хотите, все вы!

– Я здесь по делу моего господина, – сказала Ури. – Если хочешь, чтобы тебя помучали, я попробую найти кого-нибудь для этой цели, когда немного освобожусь.

Бертольд Храбрый стремительно выбросил руку вперед и схватил Ури за горло:

– Вот, я держу ее, сэр Эйбел.

– Отпусти ее, пожалуйста. Она не враг ни тебе, ни мне.

Левой рукой Бертольд Храбрый нашарил руку Ури и тогда отпустил горло.

– Странная на ощупь. Они все такие.

– Здесь они кажутся менее реальными, чем мы, точно так же, как мы кажемся более реальными в Эльфрисе, чем здесь. – В душе я сильно сомневался, но продолжал: – Ури и Баки – вторая эльфийская дева – становятся прозрачными и слабыми на нашем солнце.

– Прикажите отпустить меня, господин, – сказала Ури. – Что я сделала ему или вам, кроме хорошего?

– Отпусти ее, Берт, – тихо проговорила Герда, похлопывая Бертольда Храброго по руке, но он не отпустил.

– Однажды ты схватила меня и подняла в воздух, – сказал я Ури. – Ты, Баки и другие твои подруги. – Я на секунду задумался. – По-моему, тебе не следовало задавать мне такой вопрос.

– Тогда будем считать, что я не задавала.

– Теперь уже поздно. – Я потер подбородок. – В Эльфрисе я был более реальным, чем вы с Баки? Гарсег говорил, что да.

Герда нервно хихикнула.

– Это вопросы для философов, господин.

– Вы с Баки много раз навещали меня здесь. Почему Гарсег ни разу не приходил, как вы?

– Они плохие, сэр Эйбел, – заявил Бертольд Храбрый. – Не верьте им!

– Вы уже спрашивали, господин. Спросите у самого Гарсега.

– В этом нет необходимости, поскольку я знаю ответ. И вы знаете. Почему же не говорите? – Я попытался сделать вид, будто давно все понял.

Ури молчала. Ее огонь погас, и на мгновение показалось, будто Бертольд Храбрый держит в руке черную пустоту.

– Ладно, перейдем к другому вопросу, которого я вам еще не задавал. Если вы, эльфы, можете сражаться в Эльфрисе в любое время, а вас там многие тысячи…

– Мы не можем сражаться, как вы, господин.

– …почему Гарсег хочет, чтобы я убил для него Кулили? Многочисленное войско эльфов не смогло ее одолеть. Однако Гарсег, который боится прийти сюда и поговорить со мной, попросил меня убить Кулили. Не кажется ли это странным?

– Могу я говорить откровенно, господин?

– Разумеется.

– Вы затрагиваете высокие материи. Подобные разговоры не пристало вести в присутствии людей низкого происхождения.

– Ты имеешь в виду Герду и ее друга?

– Да, господин.

– На мой взгляд, они люди вполне достойные, Ури.