|
Томас похлопал жеребца по шее и уже приготовился дать шенкеля, когда вышедший на плац Гуго де Безансон окликнул его. Юноша протянул копье Жаку и спрыгнул в грязь, немного разочарованный — что бы сержанту стоило подождать конца тренировки. Под нетерпеливым взглядом Безансона он кинул Жаку перчатки, стянул кольчугу и так, в пропотевшем подкольчужнике-пурпуэне двинулся через плац вслед за сержантом. Они обогнули один из спальных корпусов и прошли мимо церкви. Над круглым куполом вились галки, небо синело уже совсем по-весеннему. — Зачем дядя вызывает меня? — спросил Томас, втягивая носом сырой мартовский воздух. С той памятной встречи на предрождественской вечере Жерар де Вилье ни разу не заговорил с племянником. Томасу казалось, что дядя сознательно его избегает, хотя пути юного оруженосца и могущественного приора и так пересекались не часто. Сержант пожал плечами. — Возможно, желает узнать, каковы ваши планы. Вы уже почти полгода в Тампле, но так и не сказали — хотите ли пройти посвящение, или намерены покинуть нас и вернуться в Англию. Томас прикусил губу. С ноября до весны он тянул с решением. В любом случае, судоходный сезон открывался в апреле, и до этого молодой шотландец при всем желании не мог вернуться домой. Теперь пришла пора решать. Что же важнее: клятва, данная сюзерену, или слова, опрометчиво брошенные вслед черному колдуну? И, если возвращаться, то как: без денег, потеряв письмо, не исполнив то, что ему поручили, и даже не будучи до конца уверенным, в чем состояло поручение? Растерянный и смущенный, Томас вошел в комнату, где три месяца назад дядя попросил его сочинить злополучную балладу. Как и тогда, приор сидел в кресле у камина. Сейчас он читал какие-то письма. Когда Томас вошел, приор отложил письмо, привычным движением потер лоб и без предисловий сказал: — Я получил новости из Англии, от брата Уильяма де Ла Мора. Так звали нынешнего магистра английских тамплиеров. — Часть из них тебя порадует. Похоже, твой король вернулся в Шотландию и даже нанес поражение Эймеру де Валенсу. Полагаю, ты хочешь присоединиться к шотландским войскам? Задав вопрос, приор не смотрел на племянника. Он комкал в руках письмо и хмуро разглядывал узор каминной решетки. Когда Томас не ответил сразу, де Вилье добавил: — Тебя, вероятно, беспокоит, что у тебя нет денег на дорогу. Я позабочусь об этом, а также попрошу брата-оружейника выдать тебе меч и кинжал. Что до остального, я напишу твоему королю письмо и объясню, почему не смог выполнить его просьбу. Вероятно, он будет разочарован, но не тобой. — Я не вернусь в Шотландию. Приор резко обернулся. За прошедшие месяцы в бороде его прибавилось седины, а во взгляде — угрюмости, но сейчас де Вилье смотрел с любопытством. — Вот как. И что же ты намерен делать? Томас опустился на колени и твердо проговорил: — Монсеньор, я много думал и принял решение. Я прошу вас о посвящении. Я знаю, что не достоин… — Избавь меня от своего менестрельского краснобайства. Достоин ты или нет — решать мне, но сначала я должен понять, почему ты принял такое решение. Встань. Томас послушно поднялся. — Подойди сюда. Юноша шагнул навстречу вставшему с кресла приору. С удивлением Томас обнаружил, что, кажется, подрос за зиму — еще осенью дядя был выше, а сейчас их глаза оказались на одном уровне. Приор щурился насмешливо, но не зло. — Ты так настойчиво добивался денег для своего короля, мальчик. Ты готов был горы свернуть и подставить шею под топор, лишь бы я тебя выслушал. И вот теперь, когда Роберт Брюс вновь сражается и побеждает, ты не хочешь вернуться к нему. Почему? Томасу понадобились все силы, чтобы не отвести взгляд — потому что то, что он собирался сказать, было куда более дерзким, чем просьба о помощи или обвинение в двурушничестве. |
