Миссис Эббот кинула на Джеффри возмущенный взгляд.

– Я продолжу, если некоторые будут держать язык за зубами. «Мы попытались спуститься на дно каньона Хавасу, но смогли найти всего одну дорогу, которая бы вела вниз, и та оказалась всего в один фут ширины. Но мы, члены Военной службы инженеров-топографов, отважно пошли по ней. Мужчины и мулы растянулись цепочкой по крутому спуску, чувствуя себя так же неуверенно, как ряд летучих мышей, прицепившихся к прогнившей балке. Даже самые ловкие мулы не хотели идти вниз. И скажу тебе, мама, возвращение по этому головокружительному пути обратно мне повторять не хотелось бы. Во время спуска я мог поклясться, что дна не видно. А во время подъема нам показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мы оказались наверху. Да это просто громадный каньон!»

Джеффри застыл в полной неподвижности. Он больно сжал пальцы Джульетты, но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем ужасом, который наполнил ее душу, когда она услышала, что миссис Эббот описывает как раз такую смертельно опасную западню, какую разыскивал Джеффри.

– «Мой уважаемый лейтенант Айвз так прекраснб владеет языком! Опять-таки с его разрешения я поделюсь с тобой теми словами, которые он использует для столь наглядного описания этих каньонов: гигантские пропасти, колоссальные разломы и трещины столь глубокие, что взглядом не достать до дна».

Джеффри разжал руку. Джульетта завороженно смотрела, как он согнул локоть и трясущимися пальцами стиснул свой кельтский талисман. Ей стало больно до тошноты: теперь она потеряла своего возлюбленного!

Джульетта понимала это с такой ясностью, какая приходила к ней всего несколько раз в жизни: когда она смотрела, как новорожденный жеребенок с трудом становится на свои долговязые ножки, и осознала, что Бог существует; когда почувствовала, как под ее рукой перестало биться сердце Дэниеля, и поняла, что муж мертв; когда смотрела, как Джеффри д'Арбанвиль посвящает в рыцари ее горожан, и осознала, что любит его.

Он уже сейчас казался Джульетте отчужденным и решительным: мужчина, которому надо завершить дело. Он больше не играл в рыцарство и освоение новых земель. Да, она его потеряла – и ей казалось, что она умрет от этой невыносимой муки.

– Вы говорили, что у вас есть рисунок, леди Эббот. И карта.

Джульетте мучительно хотелось бы не слышать радостной напряженности слов Джеффри, не чувствовать, как он напрягся, словно готовясь вскочить и отобрать у миссис Эббот ее бумаги.

– Вы не дали мне закончить, Джеффри. – Миссис Эббот укоризненно нахмурилась. – Но раз уж вам так не терпится – да, Герман прислал мне то, что назвал предварительным наброском, который выполнил некая знаменитость – Хайнрих Меллхаузен, кажется, или кто-то в этом роде. Можете взглянуть.

Она порылась в своих бумажках и достала выполненный тушью рисунок, который так и не отдала Джеффри вруки. Уродливые горные пики уходили воблака. Художник был настолько талантлив, что могло почудиться, будто действительно падаешь с обрыва в какой-то бездонный черный провал, зияющий у их подножия.

Джульетте показалось, что на рисунке изображена сама смерть, видение ада.

– А карта? – не успокаивался Джеффри.

– Да, и карта.

– Я должен получить эту карту.

– Ничего вы не должны! – Миссис Эббот ярко покраснела. – Я не отдам ни единой вещи из тех, что мне присылает мой сын Герман. Но я позволю Бину Тайлеру сделать для вас копию. У него рука хорошая.

– Вы очень щедры, леди Эббот. Но нельзя ли мне на минутку взглянуть на нее? Я хорошо запоминаю местность.

Джеффри отошел от Джульетты, даже не взглянув в ее сторону. Ее бок, который согревало его тело, моментально замерз – и холод проник в самое сердце.