— Ну и коллективчик вы подобрали! — рассмеялась она. — И немудрено появиться привидению! Как они у вас еще толпами не ходят!

Но директору было не до шуток, и он ответил мрачным тоном:

— Да, надо бы поменять коллектив. Но только где взять стоящих специалистов? Кругом одни проныры, шарлатаны, дилетанты... Ну вот вы, к примеру, пошли бы ко мне сотрудником? Главным хранителем не хотите?

Мама посмотрела на Петруся Иваныча весело и озорно:

— А что? Пошла бы! Только ведь у вас есть главный хранитель, ваша жена. Куда же ее?

— Ее некуда! — полушутя вздохнул директор. — Да я это все так говорю, к примеру. Знаю, что вы из своей северной столицы в провинцию ни ногой, хоть озолоти... Впрочем, — спохватился он, — о чем это мы! Нам нужно с вашим дурацким призраком разобраться. Значит так, судя по тяжелому топоту, который издавали его ноги, заявляю вам серьезно — привидением, бестелесным и нематериальным, то нечто быть не могло. Конечно, это кто-нибудь из наших пошалить решил. Но вот кто? — И директор закусил нижнюю губу, раздумывая.

— На призраке, — взял слово Володя, осторожно и как бы размышляя вслух, — был шлем с забралом в виде клюва, я это хорошо увидел. Вы, Петрусь Иваныч, не видели такого шлема в замке?

— Признаться, нет, — покачал головой директор. — Впрочем, ты же видел наш арсенал — там столько этого железа, что все и не упомнишь! Но ты, Володя, меня по правильному пути направил — начну-ка я с «крестоносца» нашего. Вполне возможно, что он, хлебнув ночью лишку, нарядился в латы да и отправился гулять по замку. Заодно я коллег опрошу — может, и к ним этот забулдыга заходил погреться! Если я прав — в один час рассчитаю Готфрида Бульонского! Пусть идет в другое место людей пугать!

И с этими словами Петрусь Иваныч, галантно поклонившись, направился к дверям, но задержался и сказал:

— Все, пострадавшие от привидения, могут сегодня выйти на работу с обеда, если хотят, конечно. Желаю всего самого лучшего! Помните, я с вашим призраком непременно разберусь!

И он ушел.

Володя, мама и Иринка минут пять сидели молча — каждый думал о призраке, и каждый имел о нем собственное мнение. Мама, например, расценивала ночной визит как чей-то возмутительный, даже хулиганский поступок. Володя тоже был склонен видеть в посещении рыцаря людскую волю, но злую, которой нужно опасаться. Он к тому же негодовал на себя за трусость: как же так, Иринка нашла в себе силы подняться и выглянуть, а он спрятался под одеяло и дрожал, как кролик. Теперь привидение становилось новым этапом, преодолеть который требовало мужское самолюбие.

Но совсем иначе относилась к ночному пришельцу Иринка. Она, растерянная, но необыкновенно счастливая из-за того, что приблизилась к таинственному миру теней — девочка была уверена в этом, — жила теперь надеждой на новую встречу с рыцарем и даже не допускала кощунственной мысли о том, что все это не более чем затея глупого человека.

— Ну, хватит головы ломать! — приказала мама, разрушив молчание. Идите завтракать, а потом — по местам рабочим. А я за вами следом.

ГЛАВА 8

НЕТ, ВЫ ОШИБЛИСЬ — Я НЕ ПРИЗРАК!

После завтрака, во время которого Володя не обменялся с Иринкой ни единым словом, он поспешил пересечь дворик замка и поднялся по узкой винтовой лестнице в будущий рыцарский зал. Володе не терпелось взглянуть в глаза Александра Фомича, чтобы увидеть в них искорки мальчишеского озорства. По ним Володя собирался узнать наверняка, на самом ли деле в латах ночью приходил к ним в номер именно «крестоносец», мечтавший о возрождении старых рыцарских идеалов.

Едва вошел мальчик в зал, как услышал грозный крик Александра Фомича, уже спешившего к нему в своем кожаном фартуке.