Именно это он повторял себе, когда шел по дорожке. Нет, он освободился от службы!

Но глубоко внутри, на уровне инстинкта, он сомневался: а так ли это?

Глава 15

После исчезновения Двух Медведей Нест Фримарк уселась на скамейку, где они сидели вдвоем, и начала смотреть на залив. Мысли возвращались к событиям пятилетней давности, когда она впервые повстречала индейца. Девушка пыталась сопоставить то, что помнила с тех времен, с теперешними высказываниями своего собеседника, дабы сложить из двух частей одно целое.

«Я воевал во Вьетнаме. Играл со смертью и даже спал с ней. Знал ее, словно любовник. Тогда я был молод, но потом стал очень стар. Я много раз умирал во Вьетнаме. Потерял счет смертям. Но и сам убил немало».

Он сказал это сразу после того, как назвал свое имя. Сказал, что был убийцей. Но ничего не рассказывал о войне, чтобы подтвердить свои слова. В нем не было ни капли насилия и жестокости. Он появился на пути, чтобы рассеять ее сомнения.

«Я чужак, большой человек, боевой ветеран, говорящий ужасные вещи.

Ты могла бы испугаться. Но мы — друзья, Нест. Наша дружба скреплена нашим рукопожатием. Я не причиню тебе вреда».

Но он может причинить вред Джону Россу. Должно быть, может, потому что для этого его и прислали. Она размышляла над этой проблемой, думая, что теперь они поменялись местами. Джон Росс сейчас подвергается испытанию, а Два Медведя стал его палачом. Росс очутился на ее месте, а Два Медведя — на его.

А на чьем месте она сама?

Спустя мгновение Нест почувствовала, что за ней наблюдают, и осторожно обернулась. Оборванные коренные американцы с печальными глазами, которых Два Медведя прогнал со скамьи, смотрели на нее. Они уселись, скрестив ноги, на траве, накинув на плечи пальто, сгорбившись и опустив головы. Интересно, о чем они думают? Может быть, о ней. Может, о Двух Медведях. Может, просто хотят вернуться на свою скамейку.

«Я боюсь», — сказала она Двум Медведям пять лет назад. А он ответил: «Страх — это огонь, в котором закаляется отвага и решимость. Воспользуйся этим».

И снова она боится, и снова не знает, сможет ли использовать страх и чему он ее научит.

«Назови мое имя еще раз, — велел он, и она произнесла: — О'олиш Аманех». — «Да, — ответил он. — Повторяй это почаще, когда я уйду, и я не буду забыт».

«Назови мое имя», — снова попросил он несколько минут назад. Как будто, повторяя его, она поможет ему оставаться в живых.

Последний в своем роде, среди синиссипи, появляющийся и исчезающий, подобно призраку. И его связь с ней, она начала понимать это отчетливо, была нерушимой и прочной, как гранит. Они соединены цепью, над которой не властны время и расстояние, и она ощущала, что их родство незыблемо вовеки веков. Интересно, что это значит? Теперь ей известно, что он служит Слову, как и Джон Росс. Значит, их объединяет знание о войне с Пустотой, и они оба обладают магией, знают о демонах и пожирателях и пересекают границу между мирами, недоступную для других.

Но было еще кое-что. Каким-то странным образом Нест знала, что они нужны друг другу. Это было трудно объяснить, но это было так. Она черпала в индейце силу, а он что-то получал от нее. Нечто. Она нахмурилась. Нечто…

Нест поднялась и подошла к поручням. Взглянула через залив на горы, белеющие на горизонте. Так что же он получал от нее? Надежду? Комфорт? Товарищество? Нечто. Это присутствовало где-то в глубине сознания, но она не могла подобрать точного названия.

День все еще длился. Солнце уже начало двигаться к горизонту, его закрывали облака, окрашенные во всевозможные оттенки розового и пурпурного. Скоро стемнеет. Нест посмотрела на часы.