— Отстань от Артура, Рис, — одернул рыжего третий спутник, одетый в линялую бенедиктинскую сутану. — Мы сами согласились приехать сюда и передать послание Херефорда Реджинальду Корнуоллскому. Кто же знал, что граф покинет обжитый Лонсестон и переберется сюда? Здесь даже дорог подходящих нет. Вот и пришлось оставить наш фургон и шлепать среди пустошей в этакую глушь. А этот граф еще и оказался негодным христианином, взял послание и выставил нас за порог. Хорошо хоть покормили. Н-да, неприветливое местечко, клянусь задницей Папы и всеми чертями ада!

Монах ругался почти во весь голос, перекрикивая шум моря и вой ветра. Хотя и в обычной обстановке он был ворчуном. Его лицо, крупное и угрюмое, редко когда освещалось улыбкой. Он носил черную сутану бенедиктинца, но по сути давно уже не был монахом, поскольку предпочитал странствовать по свету, перебиваясь случайными заработками. Но сейчас, в начале апреля, его толстая шерстяная сутана с капюшоном и плотным скапулярием неплохо ему служила, оберегая от порывов резкого ветра.

Третий спутник, Артур, ничего не ответил. Длинноногий и гибкий, он опередил своих спутников и шел, одной рукой удерживая у горла капюшон плаща, а второй опираясь на окованный металлом длинный шест. Сильный ветер бросал на глаза темные пряди, но, несмотря на мрачное выражение лица, он казался привлекательным: прямые как стрелы брови, правильной формы нос, красиво очерченные губы, выразительные карие глаза. Правда, сейчас взгляд Артура был несколько отрешенным и он, не отзываясь на голоса спутников, глядел только вперед.

— Артур, да не беги ты так! — крикнул ему вдогонку монах. — И если уж Реджинальд Корнуоллский не дал нам приюта, то, может, стоит поискать убежища там. — Он махнул рукой в сторону жавшихся в отдаленной низине хижин.

Артур обернулся и отрицательно покачал головой.

— Послушай, Метью, и ты, Рис, у меня такое чувство, что не стоит нам тут задерживаться. Не понравилось мне, как нас принял граф Корнуоллский. Я ведь ранее уже бывал тут посланцем, и он вел себя совсем по-другому. А теперь… Забился в эту глушь, принял нас так, словно опасался чего-то, да и послание прочитал украдкой, будто не хозяин в собственном замке и его что-то страшит. И похоже, я понял, что его пугает. Вернее — кто. Видели стоявшего за креслом графа крестоносца? Заметили, как на него оглядывался высокородный Корнуолл? Нет, друзья, чует мое сердце, тут что-то неладно. И чем скорее мы унесем отсюда ноги, тем сохраннее будут головы на наших плечах.

В отличие от спутников он говорил негромко, и ветер унес половину его слов. Но и то, что они услышали, заставило их поторопиться. Артур лучше их разбирался в перипетиях этой многолетней борьбы за трон Англии. В прошлом году он даже сражался за одного из претендентов, Генриха Плантагенета, пока тот не оставил свои попытки и не уехал в Нормандию. Королем же остался Стефан Блуаский.

Некогда сей монарх захватил корону Англии вопреки воле умершего короля Генриха I . Однако правление его не было мирным. Сначала дочь и наследница покойного монарха вела с ним войну за свои права, потом борьбу продолжил ее подросший за эти годы сын Генрих. И это помимо прочих могущественных лордов, которые становились на сторону то одного претендента, то другого и вели войну на свой страх и риск.

Одним из таких лордов был граф Роджер Херефорд, союзник молодого Генриха. Именно по его поручению прибыла в Корнуолл эта троица, передав тайное послание. Задание было опасное, однако Херефорд хорошо платил. Другое дело, что там, где вершат дела сильные мира сего, простым исполнителям лучше держаться в тени.

Когда посланцы удалились от замка Тинтагель и поднялись на взгорье над морем, ветер резко стих. Подобные перемены погоды не редкость в Корнуолле. И теперь путники шли по тропинке среди цветущих кустов дрока, унизанных сверху донизу золотистыми цветами, словно зажженными крохотными свечками.