Парень попятился назад с круглыми от страха глазами.

— А с виду — сама невинность! — покачал головой Руад.

— Так вы, стало быть, колдун? — прошептал парень.

— Колдун. И ты меня обидел, — сурово молвил Руад.

— Простите меня, сударь. Я, право же, раскаиваюсь.

Руад отвернулся и снова сел в седло.

— Твой отец, может, и стар, мальчик, но дураком он никогда не был. — Он повернул кобылу в сторону гор. Поделом юнцу. Гиам даже ребенком сумел бы отличить волшебство от ловкого трюка.

Все тайны когда-нибудь раскрываются…

Он заставил себя успокоиться и погрузился в Цвета. Через некоторое время он отыскал Белый и освободился от своего страха. На вершине подъема он оглянулся на Макту. Солнце садилось за горы, заливая город багряным светом.

Руад вздрогнул, и внезапно его посетило видение: восемь рыцарей в красных доспехах, с призрачно-белыми лицами и налитыми кровью глазами, ехали по небу с темными мечами в руках.

С великим усилием Руад оторвался от этого зрелища, утер пот с лица и пустил кобылу вскачь.

Они сестры — это ясно, как и то, что они благородных кровей. Та, что повыше, в пышной юбке из зеленого шелка и белой, собранной у горла сорочке, держит короткий меч, который подобрала с земли. Ее темные кудри коротко подстрижены и блестят, как бобровый мех. У другой, с бесстрашными серыми глазами, иссиня-черные волосы падают на плечи, и одета она в пепельно-серое шелковое платье с плетеным золотым пояском.

Решето испытывал сильное возбуждение. Он никогда еще не имел дела с сестрами, да еще с такими, которые будут драться, кусаться и царапаться. Он проглотил слюну. Которая будет первой? Высокая или другая, фигуристая, с надменным взглядом?

Один из его людей ринулся вперед, и высокая взмахнула мечом. Человек успел отскочить, и меч только рассек его кожаный кафтан. Он устремился прочь на четвереньках, под дружный хохот остальных. Решето постановил, что первой будет воительница.

Потом послышался топот копыт, и в лощине появился всадник на боевом коне, в простом шерстяном камзоле, но голову его покрывал серебряный шлем с поднятым забралом. Он остановил своего серого жеребца шагах в десяти от дюжины разбойников.

— Доброе утро, дамы. Не нужна ли вам помощь?

— Ступай своей дорогой, — прошипел Решето, — не то мы стащим тебя с коня и оставим на корм воронам.

— Я не к тебе обращаюсь, смерд. Что за манеры!

Решето побагровел и выхватил два своих коротких меча, а одиннадцать его людей раскинулись широким веером. Всадник соскочил с коня и обнажил сверкнувший на солнце длинный меч, держа его двумя руками.

В этот миг на поляну обрушился гром множества копыт.

— Назад! — заорал Решето, и разбойники кинулись в кусты, а в лощину въехали солдаты.

Мананнан, убрав меч, подошел к дамам и поклонился.

— Вы не пострадали?

— Нет, сударь, — ответила та, что пониже ростом. — Мы благодарим вас за ваше доблестное вмешательство. Я Диана, а это моя младшая сестра Шира.

— Вы отменно владеете мечом, госпожа моя. У вас славное запястье.

К ним подошел стройный светловолосый молодой человек, чисто выбритый, без меча, но с превосходным роговым луком. Одежда из тончайшей коричневой кожи отлично сидела на нем. В карих глазах мерцали золотые искры, как у кота.

Обняв Диану и поцеловав ее в щеку, он с открытой, дружественной улыбкой обернулся к Мананнану.

— Благодарю вас, рыцарь. Ваша отвага делает вам честь.

— Позвольте и мне поблагодарить вас за столь своевременное прибытие. — Мананнан протянул ему руку.