|
Нет, мотнул головой Певерел, так поступать глупо. Херефорду неоткуда собрать большое войско, и его атаку нетрудно будет отбить собственными силами. Кроме того, в руках Певерела сильнейший козырь для сделки – леди Элизабет. К тому же король Стефан в таких делах очень ненадежен: он может опоздать с подмогой или вообще не прийти. «У плохого хозяина не бывает хороших слуг», – проворчал Певерел и решил действовать сразу в двух направлениях. Он пошлет гонцов к Стефану, умолчав о пленнице, и парламентеров – к Херефорду. Если он с Херефордом договорится, то скажет королю, что осадившие замок не одолели мощных укреплений и отступили или что противник был разбит в сражении. В подтверждение этого у него есть пленные из дружины Херефорда, а люди Певерела будут привычно мвлчать, если он закроет им рты монетой. На самый худой конец, он скажет королю, что враг его пересилил и он был вынужден пойти с ним на соглашение, иначе замок был бы разрушен, а земли разорены.
Хорошо бы, заведя переговоры с Херефордом, дождаться подхода Стефана. Херефорд тогда окажется между двух огней, а Элизабет останется у него, и за нее он сможет получить выкуп или продать как заложницу королю. Эта идея понравилась Певерелу, он сразу ободрился, но ненадолго. Вполне возможно, что Херефорд не будет дожидаться парламентеров и начнет с рассветом штурм, крепость может пасть, и что ждет его тогда? Певерел содрогнулся от этой мысли и заставил себя думать о другом. На такой случай у него был еще один вариант. Когда штурм начнется, он займет башню, где заточена Элизабет. Если оборона не выдержит, он забаррикадируется в ее каземате и потребует сохранить себе жизнь и свободу в обмен на пленницу. Он был уверен: пригрозив молодожену Херефорду убить Элизабет и себя, с ним можно будет договориться. Певерел вспомнил о сопровождающем его рыцаре высокого роста и свирепого вида. Это был Ральф де Кальдо, перешедший к Певерелу на службу, когда разорился из за своей жадности и жестокости. Певерел платил ему хорошо, но опасался его, потому что человек он был ненадежный. Де Кальдо слыл непревзойденным бойцом в турнире на копьях, сильнее даже Хью Бигода, графа Норфолкского, и самого лорда Сторма, и мало кто мог тягаться с ним в пешем бою на мечах. Вот это больше всего и привлекало Певерела в звероподобном громиле, и в своем слуге он пока не разочаровался. Более того, он собирался сделать де Кальдо своим вассалом. Сейчас Певерел думал поручить де Кальдо командовать обороной наружных стен, и тут ему в голову пришла счастливая мысль. – Дс Кальдо, не хотел бы ты снова стать владельцем замка или даже нескольких? – спросил он верзилу. Тот посмотрел на Певерела маленькими злыми глазками старого кабана, помолчал и с некоторой осторожностью заговорил хриплым голосом: – Такие вещи сами не падают с неба. То, что мне хочется, и моя работа, чтобы получить это, редко лежат в одном месте. – Нет, де Кальдо, тут твоя работа будет рядом с вознаграждением: нужно уложить на поединке Херефорда или заставить его просить пощады. – А для этого, – сказал дс Кальдо, кивнув за ров, где полыхал пожар, – я должен выдернуть его из этой веселой компании, ага? – Он засмеялся и затряс головой. – Нет, поищите еще кого таскать для вас каштаны из огня. – Нет, нет. Таким глупцом я тебя не считаю, и ты меня, надеюсь, тоже. Я говорю о турнире, который берусь устроить сам. А каштаны будут твоими тоже. Заметь, Херефорд едва ли полюбит тебя, узнав, что это ты захватил его жену и перебил се рыцарей. Тут жадные глазки де Кальдо стали еще меньше, в них загорелась злоба, но и осторожность ему не изменила. – Одного его я не боюсь. Он хороший боец, но мне не чета. А где гарантия, что его люди не кинутся на меня, когда я его уложу? – Раз ты в себе уверен, все остальное сделаем, как пожелаешь: условия поединка будешь ставить сам. Если нет, драться не будешь. |
