— Они есть в дневнике барона. Хотя заседания в его доме не могли посещать, ибо находились вдали от Германии.

— И Роммель знал о заговоре? — спросил Гитлер.

— Да, мой фюрер! Фельдмаршал Роммель…

— Его не нужно арестовывать! Это понизит боевой дух войск! Нет. Но он должен умереть. И его следует похоронить с воинскими почестями.

— Да, мой фюрер.

— А Штюльпнагеля арестовать и доставить в Берлин!

— Будет исполнено, мой фюрер!

— Фельдмаршал фон Клюге отозван с фронта?

— Отозван, мой фюрер.

— А что советник Гёрделер? Его уже поймали?

— Пока нет, мой фюрер. Но он будет пойман. Ему не сбежать. Все пути отхода перекрыты.

К Гитлеру приблизился адъютант:

— Мой фюрер, прибыл оберштурмбаннфюрер СС Вильке.

— Тот самый? Пропустите его.

Адъютант удалился и вскоре Вильке в парадном мундире вошел в кабинет и вскинул руку:

— Хайль, мой фюрер!

Гитлер небрежно ответил на приветствие и подошел к Вильке.

— Один из немногих, кто предвидел все, что произошло в бункере. Вы хотели предупредить меня, мой мальчик. Но вам не дали этого сделать. Какая участь постигла бы Германию, если бы покушение удалось. Представить это могут только немногие. Однако меня спасло Провидение! Жизнь моя в труде и заботе о благе моего народа. И я могу и впредь заботиться о благе немцев.

Вильке смотрел на Гитлера и молчал.

Тот повернулся к адъютанту и взял из его рук Золотой рыцарский крест Военных заслуг. Он лично приколол его к мундиру Вильке. Затем он пожал руку офицеру.

— Вы офицер для особых поручений бригаденфюрера Танцмана?

— Да, мой фюрер!

— Вы выполняете важную работу для рейха, мой мальчик. Я убежден, что мы после ликвидации этой ничтожной клики предателей и заговорщиков создадим в тылу ту атмосферу, в которой нуждаются бойцы на фронте. Недопустимо, чтобы в то время, когда на передовой миллионы солдат жертвуют жизнями, в тылу ничтожная шайка честолюбивых и жалких тварей препятствовала их жертвенности. На этот раз мы посчитаемся с ними так, как это принято у нас, национал-социалистов. Это древний германский обычай! Если человек предатель, то кровь у него дурная! В этой крови живет предательство! И эту кровь нужно вытравить из немецкого народа. И вся семья предателя Штауффенберга. Включая самых отделенных родственников должна быть истреблена!

Как Вильке узнал позднее, были арестованы не только жена и четверо детей фон Штауффенберга, но также его мать, теща баронесса фон Лерхенфельд, двоюродные братья и все их жены и дети…

Глава 17

Игра продолжается

Москва.

Главное управление НКГБ СССР.

2 августа, 1944 год.

Комиссар государственной безопасности 2-го ранга Максимов доложил народному комиссару (министру) государственной безопасности СССР Меркулову:

— Берлинская группа продолжает работу, Всеволод Николаевич. Все контакты группы восстановлены, и группа получила нового радиста. Он уже прибыл в Берлин.

— А что показала проверка «Ольги»?

— «Ольга» была арестована из-за межведомственных противоречий немецких спецслужб, Всеволод Николаевич. Гестапо и разведка СД «Восток».

— «Ольга» слишком приближена вами к «Директору». Я изначально был против этого и сейчас остаюсь при своем мнении. Владимир Иванович.

— Но агент «Ольга» ничего не знает о «Директоре». Для неё «Директор» офицер СД. Он «немец» и не имеет к нам никакого отношения.