Я думаю, другой дороги просто нет.
– Понятно. А об этом драконе ты что‑нибудь слышал?
– Так, кое‑что. Говорят, это пятидесятифутовик. То есть уже достаточно взрослый, чтобы быть хитрым и сильным, и еще достаточно мелкий, чтобы быть ловким и злобным. Говорят, огнедышащий, врут, наверное. Некоторые думают, раз дракон – обязательно огнедышащий.
Тобаса передернуло.
– Ну, успокоил!
– Да ты погоди волноваться! Смотри, сколько еще героев жаждет поразить дракона! И это только одна группа из Этшара Пряностей. А сколько еще понаедет их других мест! По‑моему, старый король хочет отправить против бедной твари целую армию, и тебе повезет, если на твою долю останется хотя бы кончик хвоста. – Матрос помолчал. – Если, конечно, все они не сбегут. Для меня – тайна, покрытая мраком, почему не наняли настоящего специалиста. Ведь есть же такие. Может, не смогли найти?
Тобас посмотрел на своих компаньонов. Тиллис стоял на носу корабля, уцепившись за шкот фок‑мачты и раскачиваясь каждый раз, когда корабль кренился. Арнен разговаривал со свободными от вахты матросами возле грот‑мачты. На ладони коротышки блеснула монета, и Тобас понял, что там идет какая‑то игра. Еще трое – Перен Белобрысый, обязанный своим прозвищем белесым волосам и бледной коже, Арден, сын Адара, и пятнадцатилетняя девочка‑сирота по имени Азрая из Этшара, которая, по мнению Тобаса, действительно была ненормальной, – стояли на палубе кто где. Остальные отлеживались внизу, страдая от морской болезни.
Никто из этой компании не был похож на победителя драконов. Тобас оказался единственным волшебником, Перен – единственным обладателем настоящей сабли, а Арден – единственным силачом. То, что в группе были Арнен и Арден, вносило некоторую путаницу, но имена все же различались. Кстати, странно, что среди путешественников не нашлось ни одного Келдера. Практически в каждой деревне Свободных Земель и на каждой улице Этшара имелись один‑два Келдера.
Тобас отнес Арнена и двоих из лежавшей внизу троицы к категории негодяев. Остальную пятерку – к различным разновидностям дураков. Например, Перен, высокий, худой парень двумя‑тремя годами старше Тобаса, пытался доказать всем остальным, что он самый сильный. Арден, здоровенный детина лет двадцати, был просто глуп, а Азрая, бешеная пятнадцатилетняя девчонка, постоянно на что‑то злилась и все, что бы ей ни говорили, воспринимала как личное оскорбление. Тиллис пребывал в мире древних героических преданий. А лежавший внизу Эльнер, казалось, был искренне убежден, что единолично одолеет дракона. Он уже позеленел от морской болезни, но как только его хотя бы на минуту переставало тошнить, он распинался о том, на что потратит полученную награду.
Негодяи говорили мало, но Тобас нисколько не сомневался, что они скорее убьют своих товарищей, чем дракона.
Кинув последний взгляд на замок Моррия, юноша спустился в трюм.
На закате третьего дня судно подошло к устью широкой реки. Этшарцы называли ее Лонда. От подножия гор Лонда текла на юг, а затем изгибалась на восток и впадала в море. Путешественникам предстояло подняться вверх по течению до озера, являвшегося, кажется, ее истоком.
Тобасу показалось странным, что устье реки не охраняет какой‑нибудь замок, и он спросил об этом одного из матросов.
– Думаю, раньше замок был, – сообщил тот, – но здесь проходит граница между Лондой и Стралией. Скорее всего его разрушили во время какой‑нибудь пограничной свары. Хотя, может быть, он просто упал в воду. Река ведь подтачивает эти скалы.
Тобас кивнул. Он собрался уже задать следующий вопрос, но его перебил грохот, раздавшийся за бортом, – бросили якорь. Вести судно по реке ночью было опасно.
Отплыли, едва забрезжил рассвет, и когда Тобас дожевал свой скудный завтрак, суденышко медленно приближалось к Твердыне Кала. |