Она ожидала услышать этот ответ, но все же не удержалась и всхлипнула. Кларк опустил голову.

— Лили, милая… прости. Что-то не так?

— Что? О нет. Все просто прекрасно, чудесно, волшебно и удивительно. Он ушел! Ха!

— Лили, это не мое дело…

— Совершенно не твое, Кларк. Абсолютно.

— Я не о ваших отношениях, пожалуйста, выслушай меня.

— Зачем? Что это изменит в системе мироздания, Кларк? Дик Хантер снова от меня ушел — что тут объяснять?

— Выпей вина со мной. Пожалуйста…

Она прошла в кухню и села на край табурета. Кларк налил два бокала вина, один поставил перед ней, сам сел так, чтобы перекрыть Лили Роуз возможные пути бегства. Впрочем, нырять рыбкой в закрытое окно она не собиралась, это он зря…

— Лили, я никогда бы не осмелился вмешиваться в чужие взаимоотношения. Это ваше дело, вам его и решать.

— Как это благородно, я сейчас заплачу от умиления. С кем решать, Кларки? Вы же отправили Хантера на задание?

— Никто его на задание не отправлял. Мистер Донован даже не знает, что Дик ушел.

— Что? Что ты несешь?!

— Поэтому я и прошу — выслушай меня. Я действительно много учился, Лили. Меня больше привлекает аналитическая работа, не оперативная — ты же знаешь, я мирный человек.

— Понятия не имею. Мирным был тот Кларк Гейбл, недельной давности. Потом оказалось, что он — фантом. Почему я должна верить нынешнему?

— Потому, что ты не дура. Ты общалась с Кларком Гейблом несколько лет. Думаю, будь ты по-настоящему во мне заинтересована, ты бы почувствовала и второе дно, и некую тайну… но тебя на самом деле вполне устраивал мой схематичный образ — интеллигентный холостяк без вредных привычек. Разве нет?

— Отлично. Опять я во всем виновата…

— Оставим это. Я хочу сказать о Дике Хантере. Я изучал его личное дело и думаю, что знаю, почему Донован обратился именно к нему — помимо, разумеется, объективных обстоятельств.

— И почему же?

— Потому что в психологическом плане Дик Хантер считает себя в ответе за весь мир — и за все творящиеся в нем несправедливости. Он — герой-одиночка, берущий на себя спасение всех и вся. Там, где правосудие буксует — нет достаточных оснований для ареста, в каком-то штате отменена смертная казнь, преступника выпускают под залог, — Хантер не боится взять на себя решение. Он стреляет в преступника не потому, что так решил суд, а потому что тот — преступник.

— Не пойму только, хорошо это или плохо.

— Плохо — потому что возвращает нас в эпоху Дикого Запада. Хорошо — потому что зло многолико, и закон не всегда способен его обуздать. Тогда на помощь призывают таких, как Хантер. Я говорю это тебе потому, что не хочу, чтобы ты считала его предателем или выскочкой. Он действительно оберегает тебя — потому и ушел один. Он считает, что должен разобраться с Тилем Рикманом в одиночку.

— И ваша контора с удовольствием его в этом поддерживает! Там, где руки коротки у АНБ, можно послать вперед одиночку. Убьют — невелика потеря. Убьет он — откупитесь небольшим сроком или большими деньгами в счет освобождения. Загребете жар чужими руками.

— Да.

— Что?

— Ты думала, я стану спорить? Ведь это правда, Лили. Ты сама работала в системе, ты знаешь ее законы.

— И Крейг Донован, его старый друг, спокойно пустит Дика вперед, зная, что тот может погибнуть? Одного?

— Нет, не одного. На рассвете приедет опергруппа. Дик будет впереди — но его прикроют.