— Хватит долбиться, здесь нет никого, разве не слышно, — его прервал звук открываемой соседней двери.

— Вы кто такие? Что разорались? Дайте людям нормально отдохнуть, а не то… — что мог сделать говоривший мужик, никто так и не расслышал, потому что в следующий момент последовал звук удара, затем еще один, и еще, потом послышался стон, за которым раздался довольный голос главного.

— Четверка. Забирайте его, — еще один удар, звук падающего тела и отчетливый звук волочения. — В этой конуре есть кто-то еще? Сандро, посмотри.

— Ух ты, кто тут у нас такой голенький, такой уже готовенький и раскочегаренный, — голос и громкий гогот раздался совсем рядом, словно говорили не в соседней квартирке, а в соседней комнате.

— Оставьте меня, — женский крик, заставил Грубера стиснуть зубы. Чтобы не наделать глупостей, он очень осторожно поставил автомат на предохранитель и опустил его.

— Четверка. Слабенькая, но четверка, — довольно проговорил главный. — Это мы удачно зашли.

— Слышь, Док, а давай мы ее… а? По-быстрому. Смотри какие буфера, все равно больше никому не пригодятся. Ну же, баба рабочая, нас троих одновременно сможет принять. — Док явно колебался, потому что молчал, и на заискивающий тон Сандро не реагировал, но спустя минуту, все-таки ответил.

— Ну хорошо, бабенка реально хороша, но только не долго.

Крики женщины затихали лишь на время, и в это время слышались отвратительные хлюпающие звуки, прерываемые жалобным мычанием. Несколько раз слышались звуки ударов. Грубер прижал лицо Анны к своему плечу, она же дрожала и сидела, зажав руками уши. Если бы дело касалось только его, то, возможно, Грубер бы и вмешался, тем более, что они там явно заняты, и не смогли бы оказать сопротивления. Но сейчас он отвечал не только за себя, а от одной только мысли о том, что Анна может оказаться на месте той неизвестной ему женщины, которая уже даже кричать не могла, только хрипела, если с ним что-то случится, у него руки сами собой сжимались в кулаки. А ведь вмешайся он, с ним вполне могло что-нибудь и произойти, потому что кроме этих троих, где-то были еще двое.

— Эх, хороша, — протянул из-за стены Сандро. — Давай, вставай, накинь что-нибудь на себя, да не реви, от тебя что, убыло? Подумаешь, тремя мужиками больше, — и он заржал. — Сильно только не одевайся, там у нас еще два приятеля не обслуженных.

— Эй, вы там скоро? Мы еще двоих нашли. Торчки, на спеке сидели. Девка даже на девку не похожа, только по сиськам определили, что не мужик. Можно убираться отсюда, а то нарвемся на четверку с боевым даром и будет нам весело. Точнее ему будет весело, а нам не очень.

Снова раздались шаги в коридоре, совсем рядом с дверью, ведущую в эту крохотную квартирку, и Анна еще теснее прижалась к Груберу. Время от времени раздавались всхлипы женщины и ленивые переговоры этих уродов, называемых себя охраной Совета.

Уже все стихло, а Грубер сидел, уставившись в темноту, продолжая прижимать к себе Анну. Что происходит? У него никак не собиралась картинка. Он даже близко не мог представить себе, что происходит в этом проклятом стабе, и почему люди никак не реагируют на такие вот наглые вторжение, когда наделенная полномочьями отморозь может творить все, что захочет. Да какие слухи, вашу мать, если людей просто вытаскивают из их жилищ, предварительно еще поиздевавшись вдоволь. Наконец, Грубер поднялся, поднимая Анну.

— Бери сумку и пошли, — машина уже давно уехала, и можно было включить свет. — Да, что ты говорила про другой выход? — Анна молча показала на окно. Пока она скидывала в сумку оставшиеся вещи, Грубер выглянул наружу и увидел то, про что говорила Анна, намекая на этакий «черный ход». Около окна по наружной стене тянулась пожарная лестница.