– А поскольку тут есть цивилизация, то наша встреча произойдёт достаточно скоро.
– Вы уверены?
– Базза прекрасно знает, что обязан делать в подобных случаях.
Помпилио в своём капитане не сомневался. Мерса тоже, но его беспокоило другое.
– Вы уверены, что с «Пытливым амушем» всё в порядке?
Несколько мгновений дер Даген Тур смотрел на Мерсу, всем своим видом выказывая удивление тем фактом, что столь недалёкий человек считается гениальным алхимиком, потом перевёл взгляд на Бабарского, понял, что ИХ тоже не прочь услышать ответ, едва заметно улыбнулся и кивнул на поверхность спокойного, можно сказать, спящего океана:
– Обломков не было. Да и трупов маловато.
Суперкарго и алхимик переглянулись и одновременно выдохнули:
– Обломков не было!
– Именно, – подтвердил Помпилио. Выражение его лица не изменилось, однако он был доволен тем, что удалось приободрить офицеров.
– А вдруг «Амуш» не вышел из Пустоты? – вновь засомневался Мерса.
– Тогда как мы оказались на планете?
– А мы – вышли.
– На какой высоте?
– Что? – переспросил алхимик, борясь с желанием снять очки и протереть стёкла.
– Если бы «Амуш» вышел из Пустоты штатно и на стандартной высоте, мы бы разбились при падении в воду, – объяснил дер Даген Тур.
Офицеры помолчали, припоминая полученные в школе знания, и мысленно согласились с утверждением Помпилио.
– В таком случае как мы оказались в воде?
– Что ты помнишь? – поинтересовался в ответ дер Даген Тур.
– К сожалению, мессер, в моём случае придётся дождаться Энди: мои воспоминания начинаются с того, что я стою у борта с гарпуном в руках.
– Понятно, – протянул Помпилио и улыбнулся: – Полагаю, ты был несколько удивлён.
– Не то слово, мессер, – не стал скрывать алхимик. – Хотя, если честно, я давно привык находить себя в странных обстоятельствах.
– Это всё твои алхимические снадобья, – авторитетно заметил Бабарский. – Надышишься чем попало, а потом вытворяешь всякие непотребства.
– Я вытворяю? – переспросил Олли. В отличие от застенчивого Энди, эта версия алхимика могла за себя постоять, но… но только не против Бабарского.
– Давай только не будем тут нервно дышать, хорошо? – предложил ИХ. – Все вы вытворяете, когда думаете, что вас никто не видит. – И не дожидаясь ответного высказывания от возмущённого Мерсы, повернулся к дер Даген Туру: – Сразу после того, как «Амуш» оказался в Пустоте, у меня пошла кровь горлом и я потерял сознание. Очнулся в воде.
– Спасибо, ИХ.
– Но при этом… не знаю, насколько это важно, мессер, но я помню ощущение себя ненастоящим.
– Это как?
– Как будто я состоял из ничего.
– Был прозрачным, – прищурился Помпилио, припоминая увиденное в астринге.
– Да, мессер. Я, правда, решил, что это глюки, но ощущение помню отчётливо.
– Может, в этом всё дело: мы стали прозрачными и выпали из «Амуша»? – предположил алхимик.
– То есть испытали на себе неизвестную аномалию Пустоты?
– Да, мессер.
– Интересное предположение, которое объясняет всё, не объясняя ничего.
– Да, мессер. Хочу напомнить, что я занимаюсь вашими налогами, поэтому в таких вещах являюсь большим специалистом.
Дер Даген Тур наградил суперкарго долгим выразительным взглядом, который тот ухитрился выдержать, после чего уточнил:
– Ты очнулся под водой?
– Да, мессер.
– Я рад, что ты сумел справиться. |