В ответ послышался низкий голос:

— Тебе не придется спать под открытым небом. Я приглашаю тебя провести эту ночь под моим кровом.

— Негоже, если я один приму твое приглашение, а мои люди останутся на морозе.

— Я приглашаю вас всех.

Хрольф удивился:

— А ты смельчак! Неужто и в самом деле ты можешь позволить себе такое гостеприимство? Ведь нас не так уж мало и вряд ли твой маленький хутор сможет вместить всех моих воинов.

Хуторянин засмеялся волчьим лающим смехом:

— Да, господин. Я прекрасно вижу, сколько людей пожаловало ко мне. Однако сегодня вечером у вас не будет недостатка ни в еде, ни в питье, ни во всем остальном.

Конунгу показалось недостойным ответить чем-то иным, кроме согласия:

— Хорошо, мы верим тебе.

— Воистину, добро пожаловать! — сказал хуторянин. — Следуйте за мной.

И он повел их на задний двор, где располагалась конюшня столь внушительных размеров, что в ней легко можно было разместить всех лошадей дружины. Несмотря на обилие сена и воды в яслях, все стойла были пусты. Новый знакомый сказал, что уже слишком темно, так что тот, кто не знает пути вокруг дома, не сможет завести лошадей в конюшню, и он сам сделает это позже.

— Как твое имя, добрый человек? — спросил конунг.

— Кое-кто зовет меня Храни, — ответил тот.

Хрольфа удивило это необычное имя. Ведь его дядя Хроар называл себя так в те времена, когда скрывался от конунга Фроди. Еще более удивительным был дом, который им не удалось рассмотреть снаружи. Первое же помещение за дверью было сильно вытянуто в длину и ярко освещено, подобно зале в палатах конунга, хотя казалось необжитым, так же как и конюшня. Резные рунические письмена украшали стены.

— Как-то здесь неуютно, — прошептал Бьярки на ухо своему младшему другу.

— Однако лучше, чем снаружи, — ответил Хьялти.

Храни пригласил гостей рассаживаться. Были ли столы, раскинутые на козлах, уже накрыты подносами с дымящейся свининой и чашами, полными меда? Сам ли Храни прислуживал гостям за столом, так и не сняв свою шапку? Делал ли он это так же быстро, как управлялся с лошадьми? Позже дружинникам самым странным показалось то дремотное состояние, в котором они пребывали в гостеприимном доме хуторянина.

Вскоре большинство воинов захмелели и развеселились: они клялись, что никогда раньше не попадали в столь прекрасный дом, и забыли все свои сомнения.

Храни подсел к Хрольфу. Затем еще несколько воинов собрались вокруг них, и началась долгая беседа. Сначала конунг представился и назвал поочередно имена вождей своей дружины. Хуторянин кивнул и, в свою очередь, посоветовал, как лучше добраться до Упсалы. Свипдаг спросил, откуда тот знает дорогу, ведь хуторяне редко уходят далеко от тех мест, где родились.

— Хотя я уже старик, — ответил Храни, — я по-прежнему любопытен до всего, что подчас происходит далеко от моего хутора.

— Как ты можешь жить в этом доме в одиночестве? — спросил Бьярки.

— Но сегодня я не один, не так ли? — ответил Храни и опять залился своим волчьим смехом. — Здесь бывают гости гораздо чаще, чем вы думаете. К тому же у меня есть сильные сыновья, которые сейчас вдали от дома. А что касается вашей дороги… — И он начал рассказывать об этих краях и людях, что жили здесь когда-то, нечто, чего люди Хрольфа никогда не слышали. С этого момента хозяин уже не давал разговору преждевременно угаснуть. Никогда гости не слышали более интересных историй, чем те, что рассказывал им Храни. Его речь была богата пословицами и звонкими висами. Все почувствовали, что перед ними воистину великий мудрец.

Однако трудный день лежал у дружины за плечами.