|
Мимо Кати пролетел человек, она едва успела разглядеть лицо — незнакомый мужик с дыркой от пули во лбу. Один из гоблинов Рашпиля. Дюган всегда был хорошим стрелком… Бандит свалился головой вниз, река плеснула, зеленый свет стал ярче, мигнул — будто сглотнул — и снова начал тускнеть, расходясь по реке. Гоблин исчез. Катя ползла, а вокруг все текло, извивалось, гнулось. Она подтянулась, держась за конец сломанной шпалы. В полутьме у другого берега горбилась вторая половина моста. Может, это влияние аномалии под названием «зыбь»? Размягчение материи… Действие похоже. Что, если на мосту поселилась какая-то модифицированная зыбь? Настил кренился все сильнее. Вцепившись в ограждение, Катя медленно зашагала к берегу. Сзади раздался стон. Она обернулась: на шпалах ниже лежал Скворец. Сталкер пытался ползти, но тяжелый мультиконтейнер тянул его к воде, опять вспухшей зеленым горбом. — Ты… — слабо позвал он. — Эй… помоги… Катя повернулась, села и на заду поползла к нему. Скворец что-то просипел. Задергал рукой, скидывая контейнер. — Нет! — крикнула она. — Не бросай его! — Тяжелый… — откликнулся парень. — Он… тянет, не… не могу с ним… Протяжно хлюпнув, мост просел. — Держись! — Улегшись на спину, она вытянула ноги и растопырила руки. Настил накренялся сильнее, еще немного — и станет вертикальным. — А-а-а! — закричал Скворец и обеими руками вцепился в ее лодыжки. Катю дернуло вниз. Она пятилась на спине, цыпляясь за шпалы, упираясь в них задом. Сталкер висел на правой ноге, остатки моста съезжали с берега, погружались в воду. Зелень со всей реки стянулась сюда, вокруг стало темно, кусты и трава исчезли во мраке. Будто сияющий изумрудный дым клубился под мостом — хищный, ядовитый. Катя ползла. Скворец дергался, словно хотел оторвать ей ногу. Какой же ты тяжелый! Хотя нет, это не ты, это контейнер на твоей спине… Контейнер! В нем то, за чем она пришла сюда, в нем артефакты, а значит — деньги… — Сними его! — крикнула Катя. — Сними, слышишь! Он что-то хрипнул в ответ. Мотнул плечом, застонал, засучил ногами. Одна лямка соскользнула с плеча. — Не бросай! Вон костыль торчит, зацепи! — Зачем? — простонал Скворец, пытаясь стянуть вторую лямку. — Зацепи, я сказала! Упираясь каблуками, Катя стала приседать. Парень сделал, как она велела, и сразу стало легче. Мост протяжно, глухо всхлипнул, потом закачался. А Скворец вдруг заплакал. Громко, навзрыд. Катя застыла на гнилой шпале, сжав зубы. Человек и контейнер — в полуметре ниже, первый держался за шпалу, второй висел на торчащем из нее костыле. Мост тонул в реке. Она видела бурлящую зелень под собой, видела запрокинутое лицо Скворца — совсем еще мальчишка, ему и двадцати нет, гладкая кожа, чистый лоб, — мокрое от слез. |
