|
— У меня были многочисленные обморожения и длительная лихорадка после криогенного сна. Я потерял много времени. Император Рериг стал жертвой убийцы. За свою жизнь я четыре года был рыцарем и семнадцать лет провел в сне. А последние пять лет своей жизни я занимаюсь поисками правды. А правда, леди и джентльмены, заключается в том, что траки отрицают наше право на жизнь. Правда заключается еще и в том, что сейчас мы уже обладаем средствами, достаточными для того, чтобы остановить этого древнего врага и заставить уважать нас. Мы знаем, как это сделать. Нет, я присягал не Реригу и не Пепису. Я присягал миру, который должен прийти на наши планеты после тяжелой войны. Я буду верен своей клятве. Я прошу вернуть мне эту возможность, и я обещаю вам достичь этого. Джек сошел с трибуны. В зале стояла абсолютная тишина. Потом раздались громкие аплодисменты. Все встали. Сидеть не остался никто. Даже Пепис. Глава 19 — Проклятые пацифисты! Джек очень устал. Горло после многочасовой речи пересохло. — А как вы еще сможете вести войну? — сказал он тихо и постарался не обращать больше никакого внимания на императора. Пепис нервно ходил по комнате. Вдруг он остановился и посмотрел на Баластера: — Не все еще потеряно, — сказал министр. — Они ведь дебатируют. Пепис покачал головой. Бесчисленные складки церемониальных одеяний разлетелись в стороны. Пряди рыжих волос развевались над головой. Он с ненавистью посмотрел на министра, а потом остановился в дальнем конце комнаты, как бы дистанцируясь от Шторма. — Я твой _и_м_п_е_р_а_т_о_р, — сказал он, с трудом сдерживая гнев. — Почему ты мне ничего не рассказал? Джек поднял глаза: — Я думал, что вы уже все знаете. Пепис рубанул кулаком по воздуху: — Как я могу доверять тебе? — Или я вам, — тихо ответил Джек. — Но тебя не обнаружили мои корабли, иначе мне об этом сообщили бы! — Я — рыцарь Доминиона, — коротко ответил Джек. — Этого должно быть достаточно. Я есть то, что я есть, и я делаю то, чему меня обучили. И не больше, и не меньше. — И это все, что я получил? Это все? Мне нужно было отстранить тебя от командования. Джек наклонил голову: — Если это то, чего вы хотите, так сделайте это. Правда, я вам этого не рекомендую. — Он встал. Парадная голубая форма эффектно подчеркивала его мышцы, так необходимые для солдата. — Сейчас вы знаете, за что я выступаю. Но запомните, что я всегда знал, за что выступаете вы. Пепис рычал от негодования. Баластер кашлял, император бросил на него свирепый взгляд, и министр чуть подвинулся в сторону. — Так вы мне угрожаете? — Нет, — сказал Джек, подходя ближе. — Я думаю, что сейчас мы наконец поняли друг друга. Уинтои боялся меня, но его предположения были ложными: траки меня не завербовали. А если бы я попал в руки Зеленых Рубашек, им бы все равно не удалось добиться своего. Всего, что можно, мой император, от меня уже добились одиниадцатилетним сном. Я хорошо знаю, кого я ненавижу. — Джек замолчал, а потом, вздохнув, продолжил: — Вы должны мне дать свободу для того, чтобы я мог преследовать Тракианскую Лигу. Пепис задыхался. Но — нет. Кажется, все было в порядке. Кажется, он мог расслабиться. — И потом? — Восстановить Кэрон. Уинтон сжег планету, чтобы уничтожить меня. |
