– Есть, – сказал Менщиков. – Но я люблю драматический подход. Мне иногда кажется, что в моем лице современный театр потерял гениального характерного актера.

– Вы и правда задумывались о театральной карьере, ваша светлость?

– Конечно же. нет, – сказал Менщиков. – Великому князю не пристало увеселять публику за деньги. Это просто игра ума, знаете ли. Мысли о том, что могло бы быть, если, нес па? Некоторые размышления, которым я предаюсь, просто чтобы убить время.

Бессонов машинально бросил взгляд на часы. Часы стояли, стрелки прекратили свой бег по циферблату. Запатентованный швейцарский механизм дал сбой две минуты назад, примерно в то время, когда лимузин великого князя остановился в том переулке.

– Хронометры часто так ведут себя рядом со мной, – объяснил Менщиков, перехватив его взгляд. – Не беспокойтесь, они придут в норму, когда я уеду. А если не придут, то можете прислать мне счет из мастерской, я с удовольствием оплачу вам ремонт.

– Непременно, ваша светлость, – сказал Бессонов. – Так о чем вы хотите поговорить?

– Сразу к делу, нес па? Мне нравится такой подход, мне нравится ваш молодецкий задор, – сказал Менщиков. – Мне нравятся люди, которые не боятся задавать вопросы. Вчера, например, вы задавали какие-то вопросы князю Карамзину. Не поведаете, о чем вы пытали этого доброго безобидного старика?

– Князь Карамзин – архивариус и выдающийся историк, ваша светлость, – сказал Бессонов. – Мы беседовали с ним о делах давно минувших дней.

– Я тоже, в своем роде, историк, – сказал Менщиков. – И даже жил в те давно минувшие дни, о которых вы разговаривали. В чем же был предмет этой беседы?

– Вам же наверняка это известно, ваша светлость.

– Я хотел бы услышать это от вас, юноша.

– Мы обсуждали падение дома Троезубовых, – сказал Бессонов. – И того, чем было вызвано это падение.

– Оно было вызвано тем, что род Троезубовых строил заговор против императора, нес па?

– Такова официальная версия, ваша светлость.

– А какова же неофициальная?

– Это только байка, которую мне поведал князь Карамзин… Она похожа на детскую сказку…

– Детские сказки могут быть очень поучительны, – сказал Менщиков. – Взять, например, эту историю про Колобка. Каждый должен знать свое место и не разгуливать по лесу, а если ты возомнил себя умнее всех, ты должен помнить, что рано или поздно встретишь кого-то еще умнее, нес па?

– Может быть, – согласился Бессонов.

– Так расскажите мне детскую сказку Карамзина, юноша.

– В те времена бытовало мнение, что род Троезубовых был выбит из-за пророчества.

– В нашем обществе тогда любили всякую мистику, – согласился Менщиков. – Какой только ерунды люди не несли. Пророчество хоть древнее?

– На тот момент оно было современным, – сказал Бессонов. – Предсказание сделала Анга, слепая провидица…

– Помню ее, – перебил Менщиков. – На самом деле, шарлатанка, ей бы в шатре на каком-нибудь базаре сидеть, но мода, сам понимаешь. Пролезла в светские салоны и напророчила нам кучу всего, так чтоб никто обиженным не ушел. И в чем суть предсказания?

– Вы же должны знать, ваша светлость, – напомнил Бессонов. – В пророчестве утверждалось, что последний колебатель тверди сокрушит империю.

– Прямо вот так?

– Несколько более завуалированно и в стихах, – сказал Бессонов.