Но основной расчет делался не на победу. Контролировать несколько даров одновременно очень сложно, и Император надеялся, что первое же дуновение времени заставит Ломтева сместить акценты, и Менщиков сможет уйти в свою темпоральную защиту.

Он сделал второй глубокий вдох, а на выдохе пожал вытянутую вперед правую руку Ломтева.

И в тот же миг рассыпался в прах.

Глава 31

Сегодня? Не сегодня?

Отчеты никогда не заканчиваются. Если ты заместитель директора службы внешней разведки по оперативной работе, для выполнения своих служебных обязанностей тебе и двадцати четырех часов в сутки не хватит. Это работа, которую в принципе нельзя завершить. Ее можно только поставить на паузу.

На время.

За окном уже давно стемнело. Влад перелистнул последнюю страницу очередного донесения, на этот раз от штатных аналитиков, оценивающих вероятность распада соседней империи всего в жалких двадцать процентов, и свернул программу.

Встал со своего кресла, подошел к двери кабинета и запер ее изнутри. Он и раньше задерживался на работе до утра, а в нынешние времена ночевать в здании будет едва ли не половина сотрудников.

Влад снял пиджак, ослабил узел галстука, достал из бара тяжелый массивный стакан, которым и голову можно кому нибудь проломить, налил в него виски на два пальца… да что уж там, на все четыре, и, цедя его мелкими глотками, устроился на небольшом диване в углу кабинета.

Здесь он периодически спал.

Здесь он очень часто ел.

Здесь он…

Сегодня? Не сегодня?

Раньше все было проще. Понятнее. Честнее.

Он был террористом. Героем одиночкой, ведущим свою войну против целого мира. У него не было друзей, только временные союзники, с которыми он легко расставался и никогда не оплакивал, а во врагах у него ходила вся аристократия и примкнувшая к ней СИБ, и все, что ему было нужно – это убивать.

Конечно, у него не было никаких шансов выиграть эту войну, и он стремился только к тому, чтобы нанести противнику максимальный урон. Правда, если быть до конца честным, противник не всегда даже замечал его потуги. И даже в тех случаях, когда замечал, урон никогда не был критическим. Зато мир тогда четко делился на черное и белое, и он всегда знал, на чьей стороне правда.

Кроме того, он был молод.

С возрастом он осознал бесплодность своих попыток и встретился со структурой, которая, в общем то, занималась тем же самым, только на системной основе, и от того была более успешной. Поскольку он пришел не с пустыми руками, а с солидным послужным списком, ценной информацией, да еще и привел с собой дочь одного из самых могущественных князей империи, по служебной лестнице он продвигался достаточно быстро.

Своего нынешнего положения – фактически, потолка, потому что правительство республики никогда не назначило бы на должность директора выходца из центральной части империи – он достиг больше десяти лет назад.

И чем выше он поднимался, тем больше он узнавал. И чем больше он узнавал, тем сложнее становился окружающий его мир.

Появлялись связи. Появлялась ответственность.

Влад научился отдавать приказы и осознал, что это не самый верный способ добиться желаемого.

Он научился влиять на людей. Научился манипулировать людьми. Оставалось только сделать последний шаг.

И он научился предавать.

Сегодня? Не сегодня?

Он налил себе еще виски, полстакана. На этот раз не поленился дойти до холодильника и бросить в стакан лед.

Со временем, и случилось это не так давно, он понял, что и на этом уровне закончить его войну невозможно. Империя слишком великая и огромная. Зверя можно напугать, зверя можно отбросить, зверя можно ранить. Но уничтожить его невозможно. И все, что он мог выиграть в этой войне, было время.

В первый раз Ломтев подарил республике двадцать лет.