Ник прошел, и снова загорелась красная лампочка.

Китаец посмотрел на экран планшета.

– Еще раз.

Ник шагнул под рамку в третий раз, все еще уверенный, что произошла какая то ошибка, но тревожная лампочка и не думала погаснуть.

– Обыскать, – распорядился китаец.

– Так меня уже обыскивали… – попробовал протестовать Ник, но его никто не слушал.

Один из автоматчиков тщательно прощупал его одежду и заставил снять обувь, но, как и следовало ожидать, ничего не нашел.

– Оборудование фиксирует у вас наличие магического артефакта, – заявил китаец. – Что вы можете об этом сказать?

– Что ваше оборудование фиксирует что то не то, – сказал Ник. – Потому что…

– Последний раз предлагаю вам сдать артефакт добровольно, – предложил китаец.

– Но я же не…

– Не упорствуйте, – сказал китаец. – Мы все равно его найдем.

– Я не понимаю, о чем вы говорите! – заорал Ник.

Китаец кивнул, один из автоматчиков сделал шаг вперед и ударил Ника прикладом в затылок. Ник упал на четвереньки, сознания он не потерял, но от вспышки боли в голове все закружилось, и дальнейшее он воспринимал, сквозь кровавый туман.

Его несколько раз пнули армейским ботинкам по ребрам, а потом взяли под руки и куда то потащили, и все, что он видел перед собой, это грязный пол и ноги солдат, которые шли первыми.

Его притащили в пустое помещение, бросили на пол, сорвали с него всю одежду и куда то ее унесли. Это было ужасно и унизительно, но он ничего не мог с этим сделать.

Его еще несколько раз ударили, но он наблюдал за этим отстранённо, как будто со стороны. Боли он почти не чувствовал, и у него появилось ощущение, что этот необъяснимый кошмар происходит с кем то другим. С героем фильма, который немного на него похож, и за чьими злоключениями он наблюдает, сидя на диване.

Наверное, какие то защитные механизмы включились, подумал он. А эти парни явно принимают меня за кого то другого…

Его, все еще раздетого, положили на большой и холодный металлический стол, примотав тело ремнями. Несмотря на то, что он был гол и беспомощен, автоматчики никуда не уходили, они стояли вдоль стен и внимательно за ним наблюдали.

В помещение вошел какой то новый китаец со сканером в руках.

Он долго и тщательно водил сканером над распластанным на столе телом Ника, а потом ткнул пальцем в его правую ногу.

– Здесь, – сказал он.

– Вы ошибаетесь, – сказал Ник. Он знал свою правую ногу уже двадцать три года, и за все это время она не преподносила ему никаких неприятных сюрпризов. Нога и нога, мячик хорошо пинает, а еще при ее помощи можно ходить.

– Что делает этот артефакт? – спросил китаец.

– Да я понятия не имею, о чем вы говорите, – прошипел Ник.

– Ладно, – Ник увидел, как китаец раскладывает на соседнем столе полевой набор хирургических инструментов и достает из него скальпель.

– Вы же не серьезно, – пробормотал Ник. – Да я клянусь, что нет там никаких артефактов…

Разумеется, даже местной анестезии подобная полевая хирургия не предусматривала, и когда китаец начал разрез, для Ника это оказалось все таки уже слишком и он принялся орать. Китайцы не обращали на его крики внимания, видно, проделывали подобные процедуры уже не в первый раз.

Ну, или что то похожее.

Отложив скальпель, китаец вставил в рану расширитель и принялся ковыряться там пальцами, поэтому потерю сознания уже сорвавший голос Ник воспринял, скорее, с облегчением.

Жить всем присутствующим в этой комнате оставалось не больше трех минут.