|
- Думаю, Бэррона вы бы ни на секунду не убедили, - заметила Селена. - Куда там! Денисон взглянул на земной серп, стараясь различить облачные слои по его краю. Он умолк и даже не сразу заметил, что Селена снова отошла к пионотрону. Затем Денисон перевел взгляд с Земли в ее звездном венке на зубчатый горизонт, над которым время от времени взметывалось что-то вроде клубов дыма. Он заметил это явление еще в прошлую лунную ночь и, решив, что это пыль, поднятая падением метеорита, с некоторой тревогой спросил у Селены, так ли это. Она ответила с полным равнодушием: "Земля чуть-чуть смещается в небе из-за либрации Луны, и передвижение ее света по неровностям почвы создает оптические иллюзии. Например, если отражение света происходит за небольшим возвышением, то кажется, будто там взлетает облачко пыли. Эти явления очень часты, и мы не обращаем на них никакого внимания". Он тогда возразил: "Но ведь это может быть и метеорит! А метеориты часто попадают в людей?" "Конечно. В вас, наверное, их угодило уже немало. Но в скафандре это не чувствуется". "Я говорю не о микроскопических частицах, а о настоящих - о таких, которые действительно способны поднять пыль... или убить человека". "Ну, бывают и такие. Но они падают редко, а Луна велика. До сих пор от них никто еще не пострадал". И теперь, глядя в небо, Денисон вдруг понял, почему он опять вспомнил про метеориты - между звездами мелькала яркая точка. Но он тут же сообразил, что метеориты горят только в земной атмосфере, а на Луне они падают темными и холодными - ведь на ней нет воздуха. Эта яркая точка в небе могла быть только созданием человеческих рук, но Денисон не успел разобраться в своих впечатлениях, как она уже превратилась в маленький ракетолет, который через минуту опустился на поверхность неподалеку от него. Из ракетолета вышла одинокая фигура. Водитель остался в кабине - темное бесформенное пятно на освещенном фоне. Денисон спокойно ждал. На поверхности Луны действовали свои законы вежливости, продиктованные особенностями работы в скафандрах: первым всегда называл себя вновь прибывший. - Представитель Готтштейн, - раздался в его наушниках знакомый голос. - Впрочем, я так ковыляю, что об этом легко догадаться. - Бен Денисон, - ответил Денисон. - Да, я так и предполагал. - Вы искали именно меня? - Совершенно справедливо. - В космоблохе? Но почему вы не... - Почему я не воспользовался тамбуром П-четыре? - перебил Готтштейн. - До него ведь всего полмили. Да, безусловно, но меня интересовали не только вы. - Вероятно, я не должен задавать вопросов. Но мне непонятно, что вы, собственно, имеете в виду. - У меня нет причин что-нибудь скрывать. Вы ведь ставите эксперименты на поверхности, и вполне естественно, что они меня заинтересовали. Вы согласны? - Я не делаю из этого тайны, а интересоваться не возбраняется никому. - Но о подробностях вашего эксперимента не осведомлен ни один человек. Известно, конечно, что ваша работа как-то связана с проблемой Электронного Насоса, но и только. - Предположение вполне логичное. |
