|
- Я принципиально с этим не согласен, - возразил Денисон. - Наука должна честно признавать свои ошибки. - Всему есть время и место... А, вот и доктор Невилл! Готтштейн придал своему лицу непроницаемое выражение, а Денисон повернулся к двери. Бэррон Невилл вошел тяжелой походкой, лишенной какого бы то ни было лунного изящества. Он отрывисто поздоровался, сел, заложив ногу за ногу, и выжидательно посмотрел на Готтштейна. Было совершенно ясно, что первым он не заговорит. Представитель Земли сказал: - Рад вас видеть, доктор Невилл. Я узнал от доктора Денисона, что вы не захотели поставить свое имя под статьей о космонасосе, которая, как мне кажется, обещает стать классическим основополагающим трудом в этой области. - А зачем мне это? - сказал Невилл. - То, что происходит на Земле, меня не интересует. - Вам известны эксперименты с космонасосом? И их значение? - Да, конечно. Я в курсе всего происходящего так же, как вы или доктор Денисон. - Тогда я обойдусь без предисловий. Я только что вернулся с Земли с точными планами на будущее. Три большие космостанции будут построены в трех точках лунной поверхности, выбранных с таким расчетом, что хотя бы одна из них в каждый данный момент будет обязательно находиться в ночной тени. А чаще и две. Каждая станция, пока она остается в тени, будет вырабатывать энергию, в основном просто излучая ее в пространство. Главное назначение этих станций - компенсация нарушений в напряженности поля, вызываемых Электронным Насосом. - В ближайшие годы, - перебил Денисон, - они должны работать с большой мощностью, чтобы восстановить в нашем секторе вселенной то положение, которое было до появления Насоса. Невилл кивнул. - А Лунный город сможет пользоваться этой энергией? - спросил он затем. - В случае необходимости. По нашему мнению, солнечные аккумуляторы вполне обеспечивают вас энергией. Но если вам понадобится дополнительный источник... - Очень любезно с вашей стороны, - с подчеркнутой иронией сказал Невилл. - А кто будет строить космостанции и следить за их работой? - Мы надеемся, что луняне, - сказал Готтштейн. - Вы знаете, что луняне! - возразил Невилл. - Землянам никогда с такой задачей не справиться. - Мы это понимаем и надеемся на сотрудничество лунных граждан, - сказал Готтштейн официальным тоном. - А кто будет решать, сколько надо вырабатывать энергии, какое ее количество использовать для местных нужд и сколько излучать в пространство? Кто будет принимать решения? - Это установки общепланетного значения, - ответил Готтштейн. - И ведать ими будет специальная организация. - Как видите, работать будут луняне, а руководить земляне, - объявил Невилл. - Нет, - спокойно ответил Готтштейн. - Речь идет о простой целесообразности, и только. - Это все слова. А суть одна: мы работаем, вы решаете... Нет, господин представитель Земли. Мы отвечаем - нет. - То есть вы отказываетесь строить космостанции? - Мы их построим, господин представитель, но они будут нашими. И мы сами будем решать, сколько энергии получать и как ее использовать. - Все это не так просто. Вам ведь постоянно придется поддерживать контакт с Землей, поскольку энергия космонасосов должна точно уравновешивать энергию Электронных Насосов. |
