Я подняла камни. Драген продолжил:

— Магия существует вне зависимости, знаем мы о ней или нет. Все наши знания — это попытка рассортировать Вселенский хаос, который одновременно является и пустотой. Это как если сравнить карту и настоящий ландшафт. Ведь в природе у рек и лесов нет названий. Названия даём мы, чтобы легче было ориентироваться. Так и знания. Ты можешь их запоминать, но ориентироваться на местности должна уметь и без географических названий. Была бы цель, куда идти.

В тот день я так и не смогла победить слоггеров. Их каменные кулаки замирали в сантиметре от моей головы. Появлялся Драген и терпеливо повторял набор мудрых фраз.

Есть подозрение, что ни один из моих товарищей не смог сделать то, что просил Драген. Аделла впервые превратилась в тинь-поу именно тогда, когда я впервые смогла соединить самородок и простой камень.

И случилось это в день, когда мы встретились в битве с Первомагом ан квартире у Матвея.

3

— М-м, и вы тоже? — спросил Слюбор, когда мы подошли к нексии.

— Что тоже?

— Сияете. Аделла и Матвей-иноземец вернулись с охоты довольные, будто их феи щекотали. А вы радостные, будто наследство получили.

— Бленда нашла кучу стен-камней, — Хадонк потряс мешком, пока я пыталась не покраснеть. — Дары Земли.

Возле нексии лежали оленьи рога, мёртвый заяц и мешок с внутренностями и прочей гадостью, которую ливлинги забирали у животных для своей магии.

Матвей и Аделла сидели поодаль, прижавшись друг к другу гораздо теснее, чем Аделла позволяла ранее. Охотница была одета в куртку Матвея, а сам Матвей что-то вдохновенно говорил и показывал на линии самолётов в воздухе.

Я взяла свой мешок у Хадонка и начала перебирать камни, хотя мечтала услышать от Матвея что-нибудь про самолёты. Матвей, заметив наше возвращение, спешно побежал к нексии.

— Я считаю, что вам надо готовиться, — крикнул он издалека.

— К чему?

— Ну, к своим магическим штучкам. Я насчитал более двадцати самолётов за последние десять минут. И все военные. Я не очень в самолётах разбираюсь, но похоже на «сушки».

— А что в этом такого?

— Если не началась Третья Мировая, то ничего. А главное — радио молчит. Мобильная связь не работает.

Подошла Аделла. Во рту у неё торчала травинка. Девушка мечтательно перекатывала её в губах, грызла, поглядывая на всех. Ушки были опущены горизонтально, а хвост игриво похлёстывал по земле. Никогда не видела её такой.

Аделла тряхнула головой, навострила уши и воскликнула:

— Я готова к драке!

— М-м, и я. Столько курицы Кифси съел, что мир переверну.

Я переложила в свою сумку три самородка, присоединив к десятку обычных стен-камней из Химмельблю. Аделла взяла один из рюкзаков Матвея. С хлюпаньем перекинула туда кишки, отрезанные лапы и вырванные с корнем оленьи глаза:

— Сушить и бальзамировать нет времени. Но ничего, сырыми работает ещё лучше!

Нексия ехала быстро, подпрыгивая на ухабах, иногда ударялась днищем, после чего Матвей обязательно вскрикивал:

— Спасение мира дорого мне обходится!

Иногда он выглядывал из окна и смотрел в небо. Я тоже выглядывала, но ничего не понимала в танце крошечных самолётов. Мне даже нравилось, что всё небо словно покрыто нежным белым узором, который кое-где оживляли мазки чёрного дыма.

Мы выехали к широкой дороге, обставленной виселицами электропередач.

— Что за фигня? — удивился Матвей.