— Как же, таскали! Гарри Рейнолдса вы и в глаза не видели?

— Нет.

— Хотя я дал тебе фору, думая, что ты нас к нему приведешь. Разочаровал ты меня, Эм, даже до первой базы не добежал. Рейнолдса мы отыскали сами. Когда ты заговорил о нем, я, признаться, уже знал, что он ни при чем. Его и двух остальных разыскивали за ограбление банка в Уопаке. Их опознали там, награду за них назначили, а взяли они банк в тот же вечер, как убили твоего брата.

— Ну молодец, Фрэнк. И сто баксов моих прикарманил, и награду получил. Или нет?

— Ни черта я не получил, если тебе от этого легче. Голландец сдох, за него награда не полагается, Бенни замели в другом штате, а Рейнолдса кто, по-твоему, сцапал? Патрульные!

— И много ты потерял?

— Полтыщонки на каждом. Деньги из банка, сорок штук, еще не нашли, за них тоже награда объявлена. Десять процентов, то есть четыре тысячи, — облизнулся Бассет. — Рано или поздно они всплывут в каком-нибудь частном сейфе, но попробуй его сыщи.

— А как насчет ста моих? Я, знаешь, поиздержался. — Дядя заглянул в свой бумажник. — Последняя сотенка осталась из четырех, с которыми я приехал.

— Твои я уже отработал. Честно говорил тебе, что́ собираюсь сделать, и делал.

— Спорю, ты мне их вернешь?

— Споришь, значит?

— Ага, на двадцатку. — Дядя достал из бумажника двадцать баксов и дал мне. — Парень будет у нас за арбитра. Держу пари, что ты сегодня же, вполне добровольно, отдашь мне мои сто долларов.

Бассет поглядел на нас обоих из-под тяжелых век.

— Не хотелось бы спорить, заранее зная, что выиграешь, ну да ладно. — Он тоже дал мне двадцатку.

— Не хлебнуть ли нам теперь из твоей бутылочки?

Бассет откупорил ее и протянул Эму. Тот выпил, я тоже глотнул за компанию, Бассет приложился основательно и поставил бутылку на пол.

— Так как их взяли-то?

— Какая разница. Я же говорю, что…

— Все равно интересно. Расскажи.

— Голландца нашли мертвым сегодня утром на Дивижн, прямо под окошком, за которым почивал Рейнолдс.

Я подался вперед, но дядя удержал меня за руку.

— И кто, по-твоему, его грохнул?

— Точно не Рейнолдс. Может, Бенни. Рейнолдс трупака у себя под окном не оставил бы. Они там все норовили друг друга кинуть, но в итоге всех надула девка Рейнолдса, которая жила в «Милан-тауэрс».

— Кто такая? — спросил дядя.

— В Чикаго называлась Клэр Редмонд, но настоящее ее имя, кажется, Элси Коулман. Из Индианаполиса приехала — красотка была, судя по описанию.

Крепко стиснув мне руку, дядя Эм небрежно уточнил:

— Была?

— Бенни убил ее в поезде прошлой ночью, на этом его и взяли. Нам позвонили из Джорджии, когда Бенни застукали с зарезанной девушкой, он отпираться не стал.

— И что поведал?

— Он еще в Чикаго следил за ней. Они с Голландцем считали, что бабло у нее и она и Рейнолдс собираются кинуть подельников. В итоге Бенни скорее всего замочил Голландца именно там, где скрывался Рейнолдс. В этом он, правда, пока не сознался.

— По-моему, тебя самого кинули, Фрэнк. С чего ему было убивать эту Клэр Редмонд, она же Элси Коулман?

— Он думал, что она смылась с башлями, может, так и было, не знаю. Залез ночью в ее купе и давай шмонать. Она проснулась, подняла крик, тут он ее и прирезал. На его несчастье, в том же вагоне ехали двое маршалов, они его и повязали. Но денег в купе не нашли.

— Дай-ка еще утренней росы испить, Фрэнк, — попросил дядя.