— Между возможностью и ее осуществлением лежит пропасть.

— Ее надо перепрыгнуть!

— Преодолеть ее невозможно.

— Я обращусь к президенту, я всколыхну весь мир! — закричала Сильвина. — Президент мне не откажет, во сколько бы ни обошелся проект создания двойника.

— Президент не Господь Бог.

— Неужели он не захочет вернуть в строй короля физиков? Неужели средства пожалеет?

— Дело не б стоимости проекта, хотя она и чудовищна. Суть совсем в другом.

— Так в чем же?

Грустно было видеть, как на глазах угасает надежда, которой жила Сильвина. Только что светившийся взгляд ее потускнел, на щеках прорезались скорбные морщины. За несколько мгновений она постарела на десяток лет.

— Технические трудности перерастают в принципиальные. Человечество еще не доросло до реализации такого проекта. Слишком много квантовых уравнений для частиц нужно составить, слишком много траекторий вычислить.

— А компьютеры?

— Все компьютеры Земли захлебнутся от избытка информации, как начинающий пловец, брошенный в океан. В данном случае — океан информации.

— О чем информации?

— Об организме двойника. О каждой его клетке, которая в свою очередь представляет собой сложнейший биохимический комбинат. Чтобы просчитать все что потребуется, при нашем уровне вычислительной техники, потребуются даже не столетия — тысячелетия. Человечество, увы, не Господь Бог. Вот почему никто из физиков и не заговорил о создании двойника в земных условиях, — заключил Эребро..

— Ты меня не убедил. Что-то вы там, яйцеголовые, перемудрили.

— Но это же просто, как дважды два.

— У меня аргумент один, но, по-моему, достаточный. Ведь сама природа, слепая, безгласная природа, умеет создавать двойники! Мы все в этом убедились… Так неужели мы, люди, не в силах повторить то, что под силу незрячим стихиям?!

— Это не аргумент, Сильвина. Все, что вокруг нас, создано природой. Или Богом — для меня это вопрос терминологии. И северное сияние, и тонкая структура атома, и микрочастицы, обладающие памятью, которую возможно пробудить, и зернистое строение пространства — времени. И звезды, черт возьми! Так что же, мы в силах воспроизвести все это?

— Наверное, ты прав, Эребро, — голос Сильвины звучал надтреснуто. — Но у меня еще мелькнула мысль: если мы можем выращивать белковых, почему нельзя создать двойник человека?

— Это разные вещи. Белковый сначала выращивается, как некая биологическая субстанция, и только потом с помощью длительного процесса обучения ему придаются необходимые качества. Здесь же речь идет о том, чтобы воспроизвести одним ударом кисти целый мир человеческой индивидуальности, неисчерпаемый в своей сложности.

— Почему — одним ударом кисти?

— А что, разве можно воссоздать одну клетку и потом тысячу лет ждать, пока слепят вторую?.. Биологи тоже имеет свои законы.

— Ты разбил мою надежду, Эребро. — Она провела рукой по волосам, словно пробудившись от долгого сна.

— Не надежду, а лишь иллюзию, — поправил Эребро. — Надежда светит там, в Ядерном. Хотя пока она едва заметна.

…После того как гости разъехались, Мишель вел на вилле жизнь затворника. Собирался в мегаполис, чтобы попробовать самостоятельную жизнь, да каждый раз пороху не хватало. Он все реже покидал свою комнату, разве что ради спортивного зала или бассейнов. С белковыми он теперь общался больше, чем с членами семьи.