|
Я обнял её покрепче. — Я надпись сочинил на собственной могиле: Прохожий, стой! Здесь похоронен тот, Кто прожил жизнь вне всех житейских правил. Он музыкантом был, но не оставил нот. Он был философом, но книг он не оставил. Он астрономом был, но где то в небе звёздном Затерян навсегда его учёный след. Он был поэтом, но поэм не создал!.. Но жизнь свою зато он прожил, как поэт!.. Глава 51 Приехав в парк, я остановился перед домом и посмотрел в небо: след все таки не затерялся. Как в серебро луны оправлен сумрак синий!.. Париж средь мрачной тишины… Как призрак опустевшей сцены… И входит прямо в горло Сены Кривой клинок трагической луны! Я немного постоял, подняв голову, чтобы слезы закатились обратно в глаза. — Энрик, — услышал я голос профа. — О! Вы не спите? — откликнулся я. — Ты уже десять минут назад прошёл через ворота и все ещё не вошёл в дверь. Я забеспокоился. Раньше ты не мечтал под луной, а влетал в дом, чтобы что нибудь рассказать или, наоборот, спросить. — Я был в театре, — сказал я тихо. Проф подошёл поближе: — Они перевернули тебе всю душу? — Они чуть было не превратили меня в плаксу, — огрызнулся я сердито. — Ты зря жалеешь, что не являешься эмоциональным тупицей. — Или настоящим самураем, — в тон ему ответил я. — Идеальный солдат, — усмехнулся проф. — Пока есть кому им командовать. — Это ещё почему? — У него нет воображения. — Понятно, — прошептал я. — Послушай совета бывшего тупицы: не становись таким. Это не кокетство, он всерьёз. Поэтому я промолчал. Я не хотел, чтобы он извинялся. Никогда. Мне опять пришлось сделать несколько глубоких вдохов, тупицей я не стану, но и рыдать не буду. Проф обнял меня за плечи и повел к дому. — Жаль, что я не носил тебя на руках. Хорошо, что он не сказал вслух все, что собирался, это было бы слишком больно. * * * Мы собрались на прощальный вечер: Виктор и синьора Будрио возвращались на Новую Сицилию. Наша компания вежливо поздоровалась с приятельницами синьоры Будрио, наводнившими парадную гостиную и столовую. Потом мы стащили пару подносов с канапе и удрали в мою комнату. Проф имел такой несчастный вид… Я мотнул головой в сторону своей берлоги: «присоединяйтесь», он скорчил недовольную гримасу и покачал головой: нельзя, он хозяин дома, так что ему пришлось положить живот свой на алтарь, э ээ, чего… братских чувств. В конечном счёте Виктор тоже оказался твёрдым. «Не спеши, — сказал внутренний голос. — Ему ещё столько всего предстоит преодолеть, и ему никто не поможет…» Но он стал для нас своим, и мы надавали ему кучу советов, как надо тренироваться, подарили кимоно (с гербом! Не забывай!) и боккэн: «Давай! Готовься к новым приключениям через год». * * * На следующее утро я на «Феррари» отвёз Виктора и его мать на нейтральную этнийскую таможню. Синьора Будрио отвергла мое предложение отвезти их прямо на корабль. Я немного удивился и чуть не проговорился, что у меня уже есть опыт стыковки со звездолётом. Мы пожали друг другу руки, и мой брат улетел. Вернётся через девять месяцев. |
