— А вы не можете просто выкупить у них компанию?

Бэйнс покачал головой.

— Они не продадут ее. Если бы они собирались ее продавать, они бы намекнули мне на это, и я бы согласился. Думаю, они не успокоятся, даже если мы подадим на них в суд. Они пойдут и на это ради известности. А в конечном счете это обойдется клубу в миллионы фунтов стерлингов. Это не учитывая утерянную выгоду. Вы забываете, что именно я согласился на этот контракт. И поверьте, у нас нет выбора.

— Но ведь должен же быть какой-то пункт, касающийся качества выполнения их обязанностей, — чуть ли ни с мольбой в голосе произнес Роберте.

Бэйнс рассмеялся.

— Это еще одна закавыка. Мы можем расторгнуть контракт только в том случае, если служба безопасности окажется неэффективной. Но вряд ли это произойдет в данном случае.

— Так что же вы хотите сказать? Что мы должны принять это? И работать с ними?

— Именно это я и говорю, Гари, — вздохнул Бэйнс. — Потому что пока, я думаю, у нас нет другого выбора. — Он помолчал и облокотился на стол. — К тому же мои обязанности заключаются в том, чтобы приносить наибольшую пользу «Вест Хэм Юнайтед». И правда, хоть она мне и не очень нравится, заключается в том, что с объективной точки зрения это может оказаться самой эффективной мерой против хулиганства из всех, которые когда-либо принимались этим клубом. В конце концов, как говорил один мудрец, дружи с друзьями, а с врагами еще больше.

Гари Роберте покачал головой, встал, раздраженно распахнул дверь и выпалил:

— Будем надеется, что вы правы, Кейт. Ради нашего общего блага.

Глава 21.

Среда, 26 июля 2000 года, 15.00.

— Хотел бы я быть мухой на стене, когда этот мудак будет звонить в Национальную Криминальную разведку, — рассмеялся Билли, глядя на то, как Роберте садится в свою «ваксхолл вектра» без бортовых опознавательных знаков и отъезжает со стоянки. — Думаю, они там взбесятся, как собаки. Ты видел его лицо, когда он вошел в кабинет Бэйнса? — Хок, глядя на удалявшуюся машину, пробурчал чтото невнятное, а Билли продолжил свою тираду: — Я уже давно так не веселился. Представляешь, как он нас с тобой ненавидит?

— Да ладно, — коротко заметил Хок, открывая дверцу машины. — Он просто по уши в дерьме. Хочу поболтать с этим Найтом, напомнить, кто ему нынче оплачивает хлеб с масломБилли схватил его за руку.

— Да, старик, этот болван на твоей совести. Ты здесь хозяин. За это тебе и платят.

Хокинс посмотрел на него, несколько удивленный его интонацией — в ней звучала чуть ли ни мольба.

— Но…

— Я знаю, что ты хочешь, чтобы все было почестному, — взволнованно откликнулся Билли, — и ты абсолютно прав. Но дело в том, что его кабинет битком набит сведениями о нас. Хорошо бы взглянуть на них.

— Не волнуйся, старик, — лукаво ухмыльнулся Хокинс. — Я уже подумал об этом.

Через десять минут они уже сидели в кабинете Найта — маленьком закрытом помещении, заставленном картотечными ящиками, все стены которого были завешаны пластмассовыми досками для объявлений и памятками, приклеенными скотчем. Судя по горам бумаг, покрывавших стол и большое фотокопировальное устройство, помещение не убиралось уже в течение нескольких недель.

Билли молча наблюдал за тем, как Хокинс принялся объяснять Найту, что, если у того нет возражений против смены руководства, он может оставить за собой свое место. Далее он напомнил, что зарплату Найт получал в «Миррен Ивентс», а не у Робертса и даже не у Кейта Бэйнса, что требовало от него лояльного отношения к компании.