Он подождал, когда все успокоятся, и продолжил уже медленнее, почти деловым тоном:

— Поэтому мы должны решить лишь одно — как мы будем жить дальше. Потому что я думаю, все понимают, что по-старому уже больше ничего не будет. Потому что, если кто-нибудь из вас переступит границы на нашем стадионе, я засажу его собственноручно!

Все разразились хохотом, а Билли улыбнулся от града обрушившихся на него острот. С паникой было покончено. Он бросил взгляд на Хока и подмигнул, давая ему тем самым понять, чтобы он продолжал, а сам сел. Дело было сделано.

— Вот как мы это видим, — начал тот. — По прежде чем продолжить, я думаю, надо сказать, что, если кто-то захочет выйти из игры, он может сделать это в любое время и никто не будет держать на него зла. — Он помолчал, а когда никто не ответил, продолжил: — 0’кей, думаю, вы уже поняли, что мы почти уверены в том, что полицейское преследование нам не грозит. По крайней мере, сейчас. Возможно, они дожидаются начала сезона и хотят посмотреть, что будет дальше. Однако тот факт, что мы теперь отвечаем за безопасность на стадионе в дни матчей, все меняет. Для начала это означает, что мы должны быть кристально чистыми. Это означает, что ни один член Бригады, повторяю — ни один, не должен нарушать закон ни на стадионе, ни рядом с ним.

В помещении снова поднялся шум, но Хокинс резко оборвал его.

— Может, вы заткнетесь и выслушаете! Черт бы вас побрал! — И снова помедлил, дожидаясь, когда все успокоятся. — Поскольку мы не можем ожидать от других клубов такого же поведения, когда они будут приезжать к нам, все будет происходить несколько иначе. Во-первых, все мероприятия Бригада будет проводить как можно дальше отсюда. В основном на железнодорожных станциях. Что касается лондонских клубов, то разборки будут происходить на их территории. Мы не можем позволить себе срать на собственном пороге. Любые разборки менее чем в двух милях от «Болейна» будут предоставлены молодняку.

— Ты хочешь сказать, что мы превращаемся в выездную команду? — осведомился Джефф.

— Вот именно, — ответил Хок.

— Хрена с два! — Все изумленно обернулись, услышав чей-то спокойный голос.

— В чем дело, Крис? — поинтересовался Билли. На середину комнаты вышел высокий, крепко сложенный парень. Круглолицый, с коротко подстриженными седеющими волосами, он выглядетипичным крутым кокни, каковым и был на самом деле. Но хотя он был членом Кабинета с тех пор, как Билли стал главарем, Хокинс не мог припомнить, чтобы он когда-нибудь раньше выступал вне очереди на собраниях. Что бы он ни собирался сказать, это стоило послушать.

— Все это чушь собачья. Вы что, действительно считаете, что мы будем сидеть на жопах ровно, когда «жиды» или «наемные мальчики» начнут позволять себе всякие вольности в нашем присутствии? А что будет, если мы сыграем вничью с «Милволлом» в каком-нибудь кубке? Мы что, должны будем их просто пригласить на кружку пива?

— Ты нарушаешь порядок, Крис, — рявкнул Джефф.

— Ебал я твой порядок! — раздраженно огрызнулся тот. — По-моему, эти двое просто продают нас, а сами неплохо наживаются на этом. — И он, сверкая глазами, повернулся к Билли. — Давай, Билли, говори. Все это ты хочешь от нас. А что мы получим взамен?

— Если ты сядешь и выслушаешь, мы тебе расскажем, — спокойно ответил Билли. Крис наградил его еще одним взглядом и сел, вытянув вперед ноги и сложив на груди руки, как непослушный школьник. Билли выждал с секунду и заговорил снова: Послушайте, давайте все уточним. Мы сделали это по двум причинам. Во-первых, как справедливо заметил Крис, чтобы немного заработать.