Она пела громко, вокруг чирикали воробьи, на дальней скамейке ей подпевали бабки Суворовна и Кутузовна.

Откуда взялась эта чувствительная и веселая песня у Экстрасенсихи? Значит, настроение у нее опять переменилось и стало хорошим?

Суворовна подтолкнула сестру локтем в бок:

– Ты, Кутузовна, как что не по-твоему, орешь и злобствуешь. А вот культурная женщина, смотри, переживает измену мужа своего, а поет и улыбается.

– Измена на время, а муж навсегда, – огрызнулась Кутузовна.

Экстрасенсиха слышала и была с этим согласна. Хотя ругаться с Морозиком все равно хотелось.

* * *

Бежит Агата по Лунному бульвару.

Надо поскорее домчаться до киоска «Мороженое отмороженное», там ее ждет Леха. Если прибежишь раньше Лехи – обидно, девчоночья вредность этого не позволяет. Он должен приходить первым, ему же не терпится увидеть свою ненаглядную любимую девочку. А если опоздаешь? Леха будет ворчать и ругаться, это тоже приятно в меру. Агата слегка подпрыгивает на ходу, иногда останавливается и кружится на месте, а потом опять скачет вперед. Сейчас они с Лехой встретятся, он радостно засияет и скажет сурово: «Опять опоздала! Дурацкая привычка, как будто по часам не понимаешь! Взрослая девица! Сто лет жду!» А она ответит очень безобидно: «Всего на пять минут! Ну на полчасика, не нуди, Леха! Смотри, какая птичка полетела!» Никакой птички нет в пустом сером небе. Надо как-то отвлечь Леху. Он от полноты разных чувств швырнет снежком в стену киоска и рявкнет: «Нахальство не прощаю!» Но одно дело – сердитые слова, а совсем другое – нежность и преданность. Леха нежный и преданный. Они встретятся у киоска «Мороженое отмороженное», Леха купит большую пачку величиной с кирпич, они разделят ее пополам и дружно будут есть сладкое холодное волшебное мороженое под названием «Снег и смех». Агата хорошо понимает Леху. Если перевести его ворчание на нормальный человеческий язык, получится, что он мечтал о встрече. Получится, что он рад, что Агата прибежала к этой палатке с мороженым. А почему он выбрал самое большое мороженое? Не потому ли, что в чем-то провинился перед Агатой? В чем же? От любопытства она припустила во всю прыть и мгновенно добежала до палатки. Еще успела помечтать: если обзовет дурой, значит, влюблен без памяти. Если толкнет в лужу, значит, пытается объясниться в любви. Как хорошо жить на свете!

Вот она добежала, палатка сияет белыми буквами и голубыми полосками. «Мороженое отмороженное». Она сразу затормозила, остановилась и растерянно смотрела вокруг. Бегают малыши, носятся собаки и их хозяева, летают вороны. А Лехи нет. Его нет здесь! Другие мальчишки кидают снежки в других девочек. И обзывают дурами совершенно других. Некоторых Агата вообще не знает, ведь чужих тоже иногда заносит на Лунный бульвар. А своего, привычного, понятного Лехи сегодня здесь нет. И это удивительно и грустно. Сначала она не стала грустить, а подумала: «Спрятался». И обошла палатку вокруг, кричала: «Леха! Выходи! Я тебя вижу!» Она не видела его, но почему не прибегнуть к обычной хитрости любой игры? «Я тебя вижу!». Сейчас он выскочит из-за угла, как завопит: «Ага! Испугалась? Затряслась и ноги подкашиваются?» И он толкнет ее вон в ту лужу, глубокую и широченную. Потому что Леха от Агаты фанатеет давно, с самого начала шестого класса. Она выпрыгнет из лужи и скажет независимо: «Я тебя сразу увидела, твоя шапка торчала из-за палатки. Чего мне пугаться? А толкаешь человека ты зря, это грубо – толкаться». Но никакой Леха не появлялся, не налетал на нее, не грубил. Не было Лехи.

Она обошла палатку вокруг и вернулась на прежнее место. Не нашла его ни за палаткой, ни у палатки, ни на дорожке – нигде. Это стало ясно. Как же мы не любим, когда не находятся те, кого надеялись найти.