Я пошатываюсь, я откатываюсь, я теряю равновесие и падаю. В тот момент, когда я хочу подняться, эта аристократическая мразь бьет меня ногой в нижнюю челюсть.

— Фил! Умоляю вас, это не по-джентльменски, — звучит драгоценный голос.

Сквозь туман я успеваю заметить высокого элегантного молодого человека, сидящего в кресле, закинув ногу на ногу.

Сэр Долби не обращает внимания на его вмешательство.

Он снова пинает меня. У меня такое ощущение, будто я провожу уик-энд внутри взбесившейся бетономешалки. Удары сыплются со всех сторон. И бим! И бум! И бам! (Вы можете оценить разнообразие ударов!) Я пытаюсь закрыться, но этот гад лупит по незащищенным местам.

Высокий элегантный молодой человек поднялся.

— Фил, меня огорчает ваше поведение. Джентльмен...

Сэр Долби останавливается, чтобы передохнуть. Ваш верный слуга успевает глотнуть три литра кислорода этого года и решает, что пора сыграть свою маленькую партию.

Я рвусь напролом. Первой в ход идет голова. Он принимает мой кумпол под дых и отправляется на пол испытать противоударные качества своих наручных часов.

Я веду себя намного порядочнее, чем он, и сдерживаюсь, чтобы не отоварить его враз, пока он лежит на полу. Я даже позволяю себе красивый жест и помогаю ему подняться, схватив за бабочку смокинга.

Чтобы рука не скользила, я наматываю ее на ладонь, и сын баронета начинает задыхаться.

— Подонок! — рычу я.

Он пытается брыкаться, но я даже не замечаю его потуг. Мощным ударом отбрасываю его к стене. Прекрасная гравюра, изображающая даму, прикрытую веером, срывается со стены и разбивается вдребезги. При встрече со стеной сэр Долби делает «хххап».

Я подхожу к нему, он едва пыхтит. Все же из последних сил готовится снова броситься на меня, но я награждаю его четырнадцатью полновесными оплеухами без дураков в стиле Нелезьхам.

Молодой человек из знатной семьи плывет на ковер.

Я делаю легкий массаж запястья и выполняю несколько гимнастических движений.

— Чудесно, — говорит мой зритель.

Он наклоняет голову и козыряет своим титулом:

— Сэр Постоянс Хагграрант, — представляется он, — лучший друг Филиппа.

— Вам действительно требуется постоянство, — не могу сдержаться, чтобы не пошутить.

И, соблюдая условности, тоже представляюсь:

— Сан-Антонио.

Мы обмениваемся рукопожатием.

— О, так, значит, это вы, — бормочет Хаггравант, хмуря брови.

Его восклицание кажется мне странным. Следовательно, сэр Долби рассказывал обо мне своим друзьям.

В моем собеседнике, высоком светлоглазом блондине, чувствуется порода. Ему нет необходимости демонстрировать свою родословную с ленточкой на шее.

— Почему вы говорите, что «значит, это я»?

— Фил ищет вас с самого полудня...

— Мне об этом уже сказали...

— Он хотел вас убить.

— Он мне об этом намекнул.

— Я думаю, что он вас люто ненавидит...

— Он дал мне это понять.

— Кажется, вы отбили у него невесту?

— Я ее не отбивал, а лишь принял ее, когда она сама упала в мою постель.

Сэр Постоянс Хаггравант улыбается.

— Занятно, — говорит он.

— Откуда вы все это знаете, сэр Хаггравант?

— Фил мне все рассказал.

— А он откуда взял это, высосал из пальца?

— Нет, от бывшего метрдотеля своих родителей, Джеймса Майволдерна.

У меня начинается легкий тик, часы мои делают тик-так, а мое сердце — тук-тук.

— Рассказывайте, вы заинтриговали меня.