|
Жёстко, почти грубо. Она затихла и смотрела на него испуганно. Он взволнованно дышал, не отрывая взгляда от её губ. “Поцеловать... надо сейчас же её поцеловать”, стучало у него в висках, но он всё не решался. Хотя знал, интуитивно чувствовал, что если захочет и сделает это она не оттолкнёт его в данный момент. А впрочем, плевать. Если бы он действительно решился поцеловать её, ему было бы абсолютно всё равно, даже если бы она сопротивлялась и кричала.
...Он не стал этого делать. Отступил назад, выпуская Кетеван из захвата, и понял, что силы его совершенно оставили. Чего ты хочешь от меня, Кети? выдохнул он с отчаянием, привалившись спиной к стене, медленно опустился на корточки и прикрыл в изнеможении глаза. Ты же видишь, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Зачем ты меня приручила? К чему все эти игры? Взгляды? Прикосновения и объятия? Подарки?! он изо всех сил сдерживался, боясь позорно разрыдаться, как малый ребёнок. Вот тогда действительно получится самый настоящий “швило”... Если ты и в самом деле видишь во мне просто друга... то отпусти меня, пожалуйста. Не давай надежды. Не режь по живому... Она аккуратно присела на корточки с ним рядом и осторожно провела ладонями по его щекам. Сандро... Белецкий открыл глаза. Я так больше не могу... прошептал он. Я не хотела, чтобы так вышло, пролепетала она растерянно и виновато, с болью всматриваясь в его синие глаза, потемневшие от долго сдерживаемых, так и не пролитых слёз. Я... совсем запуталась. Запуталась? переспросил он. Да, я... я не знаю, что к тебе чувствую. Я люблю Аслана, но... ты мне тоже нравишься... правда... выдохнула она. Ресницы её задрожали. И меня это пугает. Я понимаю, что не должна... что это неправильно... Почему неправильно? заорал он, меняясь в лице. Да что здесь неправильного?! Тебя тянет ко мне, меня... ты и так в курсе, так в чём проблема?! В том, что я люблю Аслана, внезапно разозлившись, тоже закричала она, испепеляя его гневным вглядом. Люблю! Слышишь? Только его одного! И буду любить до самой смерти!!! “Но я другому отдана, я буду век ему верна”, некстати всплыли у него в голове пушкинские строки. Ну и катись ты к дьяволу, выдохнул Белецкий устало, поднимаясь. Он словно подвёл для себя некую условную черту. Поставил точку. И в голове, и в сердце была мертвенная пустота. Ледяная стылость. Вот и поговорили... Он не помнил, как добрёл до комнаты Жорки, нашёл там на кровати в груде верхней одежды, сваленной друг на друга, свою куртку, как спустился по лестнице и вышел в ночь... Перед тем, как дверь общаги за ним захлопнулась, в спину выстрелили строки из песни “Агаты Кристи”:
Но я устал, окончен бой, беру портвейн, иду домой. Окончен бой, зачах огонь и не осталось ничего...
И правда. Ничего не осталось.
ЧАСТЬ 2
Запомни... а лучше выучи, как пароль: грусть имеет предел, и любая боль преодолима, лишь оттолкнись от дна. Счастье случается, вера в него нужна! И не старайся зря подобрать ключи к сердцу тому, что рядом с твоим молчит. Сильные плачут, слабые только врут. Помни, на каждый пряник всегда есть кнут. Вместо "тянуть резину" руби с плеча, о близких и нужных людях умей молчать. Друг может выстрелить в спину, а враг спасти, если ты сделал выбор тебе нести. |
