Как только по лагерю разнеслась весть, что я собираюсь идти против кроу, многие молодые люди захотели присоединиться ко мне, потому что они знали: хотя я тоже был молод, в сражениях с врагом я уже добился успеха. Было много разговоров о том, что Солнце благоволит ко мне благодаря могущественному Бизоньему Камню, который я всегда ношу на груди.

Итак, мы составили отряд в двадцать человек и однажды вечером, после того как жрецы Солнца провели с нами обряд потения  и помолились за наш успех, мы покинули лагерь и направились в страну кроу. Мы надеялись отыскать их где-нибудь на верхнем течении реки Лось или на одной из небольших речек, впадающих в эту реку с юга.

В том месте, где река Лось впадает в Большую реку, есть большая излучина. Мы верхом пересекли этот изгиб реки и, выехав ранним утром в нужное место, целый день отдыхали. Отсюда мы продолжили путь по долине реки уже по ночам. Становилось все холоднее и холоднее, и, когда мы прибыли в устье реки Язык , мы вынуждены были задержаться там на два дня из-за снежной бури. Потом мы немного поднялись по реке Язык, но не нашли следов врага. Поэтому мы повернули обратно к реке Лось и стали двигаться к верховьям по льду.

На следующий день, миновав в полдень устье реки Горный Баран и обогнув вдававшийся в реку мыс, заметили дымок, подымавшийся из рощи с высокими деревьями. Без сомнения, он шел от костра, зажженного вражеским военным отрядом. Как только мы обнаружили дымок, то сошли со льда и укрылись в ивняке на южном берегу реки. Заросли были не очень густые, к тому же они находились на противоположном берегу, и мы не могли приблизиться к врагу незаметно. В то время как мы обсуждали, как нам лучше поступить, враги вышли из рощи и спустились на лед, где они простояли некоторое время, разговаривая. Их было тринадцать человек.

– О, если бы они только подошли! – воскликнул я. И когда они двинулись вниз по реке, я сказал своим друзьям: – Без команды не стрелять!

Они подходили, мы уже могли рассмотреть их одежду, вплоть до деталей. Это были кроу – высокие, стройные, с волосами, заплетенными в длинные косы. Без сомнения, они будут пытаться совершить набег на наш народ.

Когда кроу оказались прямо перед нами и достаточно близко, я приказал стрелять и выстрелил сам. Четверо или пятеро из них упали, и мы выскочили, чтобы прикончить остальных. Они были так ошеломлены нашим неожиданным нападением, что в страхе побежали обратно в рощу. Я стал преследовать здоровенного мужчину, который на бегу доставал из висевшей на боку сумки лук, а из колчана стрелы. Я выпустил в него одну стрелу и промахнулся. Когда я приладил вторую, он повернулся, чтобы выстрелить в меня. И тут я пустил свою стрелу прямо ему в грудь, он упал.

Я побежал, чтобы прикончить его, но когда я приблизился, он выхватил большой пистолет и выстрелил. Я упал, моя правая нога оказалась перебита выше колена. Но, падая, я не потерял своего лука и стрел. Я сел и выстрелил в него снова, он захрипел и умер. И тут я потерял сознание.

Когда я пришел в себя, то обнаружил, что мои друзья уже отнесли меня в рощу. Я спросил их, сколько человек из отряда у нас убито. Ни одного, нет даже раненых, отвечали они. А все враги нашли свою смерть и оскальпированы!

Вражеский костер в роще еще горел. Друзья положили меня около него на плащ, протерли мне ногу снегом, обложили ее нарубленными сухими палками и обвязали кожаными ремнями. Они сказали, что доставят меня домой на бизоньей шкуре. Но я заявил им, что не могу пойти на это, поскольку не перенесу такую боль.

На самом деле это был предлог, чтобы отклонить их предложение: я пришел сражаться с врагом и умереть. И раз мне не удалось погибнуть в бою, я собрался добиться этого другим путем. Я приказал сделать для меня хороший вигвам, снабдить топливом, добыть мясо, бизоний пузырь с водой и затем оставить меня поправляться, а самим возвращаться домой.