-  Так зачем же ты?.. - яростно вскинулся Максим. - Убить существо мыслящее, обладающее, возможно, большим разумом, чем мы… Этого нельзя было делать! Что они подумают о нас, людях Земли?

    -  Не забывай, что это все мы поняли уже после, - ответил Новак. - Все - и я тоже… Как бы там ни было, теперь надо поступать, исходя из обстоятельств.

    -  Но, может быть, они окажутся настолько умнее и выше нас, что поймут и простят нам… эту исследовательскую глупость? - сказал в пространство Максим.

    Новаку не понравилась такая трактовка его опыта, но сейчас было не до мелких обид.

    -  Возможно, Макс, - сдержанно ответил он. - Но риск есть. А я с некоторых пор не люблю рисковать. Ты знаешь, с каких именно…

    -  Но вам все же следовало бы посоветоваться с нами, Антон, - хмуро заметил Патрик, - прежде чем осуществлять свою затею.

    Остальные молчали.

    -  Бывают случаи, Патрик, когда нет времени устраивать собрания. Вот и сейчас… - Новак взглянул на часы, голос его стал твердым. - Объявляю предстартовую получасовую готовность. Всем занять места по расписанию!

    4

    …Первым заметил рой «ракеток» Сандро. «Фотон-2», набирая скорость, уже десятые сутки огибал по параболе Ближайшую, выходил на расчетную инерционную траекторию. Члены экипажа, прикованные к сиденьям перегрузкой, тяготились от вынужденного безделья и неподвижности. Сандро выбрал хорошее место - обсерваторию на корме - и наблюдал за звездами и туманностями. Он и заметил какое-то полупрозрачное пятно, частично заслонявшее уменьшающийся диск Ближайшей. Звездолет набрал скорость более сорока тысяч километров в секунду, но пятно не отставало, а, наоборот, приближалось. Слепящие вспышки антигелия, сгоравшего в дюзах, мешали как следует рассмотреть форму пятна.

    Рид вызвал рубку управления:

    -  Антон! Надо остановить двигатели.

    -  ?! - На экране было видно, как Новак от изумления попытался приподняться в кресле. - В чем дело?!

    -  За нами летит какое-то тело.

    Когда выключили двигатели, автоматически заработали два центробежных маховика на носу и корме звездолета. Они создавали противовращение огромной массы «Фотона» со скоростью десять оборотов в минуту: этого было достаточно, чтобы в жилой и рабочей частях корабля возникло нормальное центростремительное тяготение.

    Небо за кормой стало казаться устремленным вдаль конусом из тонких светящихся окружностей, стремительно прочерчиваемых звездами. Диск Ближайшей описывал яркое огненное колесо. В этой головокружительно вращающейся вселенной трудно было что-либо разобрать. Новаку пришлось переключить маховики на обратный ход, чтобы приостановить вращение звездолета. Через полчаса небо приняло нормальный вид.

    Пожалуй, это нельзя было назвать телом: в пространстве мчался плотный рой из нескольких десятков тысяч «ракеток»! «Ракетки» сновали внутри роя, а сам он то принимал форму шара, то вытягивался в эллипсоид.