– Нет, не обучена.

    – А мы вот полностью полагаемся на мистику и суеверия. И этим выгодно отличаемся от всех остальных народов и королевств.

    Карету тряхнуло.

    Алиса выглянула в окошко и увидела, что они остановились перед городскими воротами. Ворота были старые, окованные железными полосами и усеянные шляпками железных гвоздей с ладонь размером. Они были приоткрыты, но соединены толстой ржавой цепью, которая провисала почти до земли.

    К цепи вышел стражник.

    Закованный в кожу, как в латы, в шляпе с пером, он выглядел очень внушительно.

    – Кто смеет беспокоить покой нашего города? – спросил он таким громким голосом, что вороны взлетели с башни и принялись носиться над головами. – Государь еще спит!

    – Придется ждать, – сказал вельможа. – Пока его величество не изволит проснуться, никто в городе не встает.

    – Как так может быть?! – воскликнула Алиса. – Разве сейчас так рано?

    – Так рано, как желательно его величеству, – ответил вельможа.

    – А сколько у вас времени?

    – Не могу ответить, – сказал вельможа. – Вы у нас приезжая, а вдруг вам нельзя знать?

    – Почему?

    – Узнаете время – порчу на нас наведете.

    Тут Алиса увидела, что над воротами в городской стене находятся большие круглые часы. Их стрелки подходили к двенадцати часам.

    – На этих часах полдень, – сказала Алиса.

    – А почему бы и нет? – ответил вельможа.

    – Но ведь пора вставать!

    – Его величество вчера до трех ночи играл в домино с волшебниками. Имеет же он право отдохнуть после государственных дел!

    – Вот уж никогда не слышала, чтобы домино было государственным делом! – возразила Алиса.

    – Тебе еще рано понимать взрослые дела. Это же волшебное домино! – ответил вельможа и откинулся на сиденье, закрыв все три глаза. – Имею право чуть-чуть подремать, а то все носишься, носишься, ни минуты покоя.

    Сзади послышался скрип колес. Оглянувшись, Алиса увидела через заднее окошко, что к городу подъезжают телеги и брички, арбы и пролетки – люди слезают с них, смотрят на часы.

    Чтобы не беспокоить вельможу, Алиса осторожно вылезла из кареты.

    Лакеи, стоявшие на запятках, тоже слезли и, нарвав на обочине травы, протирали свои кожаные доспехи.

    – Ну как, набило тебе синяков? – спросил один из лакеев.

    – Дороги у нас никуда не годятся, – сказал второй. – Чем на картах гадать, лучше бы ремонтом занялись.

    – Чшшш! – Кучер перегнулся к ним с козел и прижал палец к губам. – Наш министр добрых дел всегда не спит, а притворяется. Сколько нашего брата он по тюрьмам раскидал – уму непостижимо! Как начнет какой лакей о ремонтах говорить да идеологию критиковать – он сразу из кареты выскакивает и принимает меры.

    Не успел кучер договорить, как дверца распахнулась, оттуда выскочил трехрукий вельможа, сна ни в одном глазу, и как закричит:

    – Государственная измена, государственная измена! Недозволенная критика с самого низу! Стража, взять их!

    – Да мы только о дорогах! – заныл один из лакеев.