А были...
Было их пятеро. Давно и прочно, на уровне «семьи-родители» знакомые Андрюха Шевцов и Игорь Коваленко. Прибившийся к ним несколько позже Данил Сергеев. Приятель и сосед Андрюхи - Вадик Орликов, которого обыкновенно именовали просто «Малый». И недавний знакомец Данила, человек-иерихонская труба, Костик Ляшенко.
Ну и разумеется, Шура Федяшин - личность совершенно свихнувшаяся. Ну скажите на милость, кому еще паяльник может быть привычнее авторучки, как не психу?
Впрочем, обо всем по порядку.
Кто был молодым, тот знает этот странный зуд в руках, это непреодолимое желание взять все, что можно хоть с натяжкой именовать музыкальным инструментом, объединиться с приятелями, включить на запись простенький маг-нитофончик, недавно подаренный родителями и...
У кого нет подобных какофонических записей юности? Когда к обычной акустической гитаре добавляются подушки и пуфики в качестве барабанов, крышки от кастрюль вместо тарелок и какая-нибудь экзотика для создания шумового фона, типа пищащего счетчика Гейгера; гордо именуемого «синтезатором»? Через это прошел каждый. Ну, почти каждый.
Разумеется, и Димыч (в миру - Дмитрий Василевский) в свое время через это прошел. Отдельно от будущей группы;, ему компанию составляли собственные друзья юности - Андрей Дроботов и Валерка Уца. Группа, помнится, звалась «Небритый кактус» и конкурировала с другими дворовыми группами, которые носили не менее гордые названия «Помидоры» и «Кожзаменитель».
Основной состав будущей группы переболел страстью к какофоническим концертам сравнительно быстро. И к моменту знакомства с Димычем Игорь Коваленко уже являлся счастливым обладателем очень неплохой ударной установки брянского завода (подарок родителей), Малый - красной ромбической гитары «Стелла» средней паршивости, с которой он управлялся на редкость шустро и умело; Андрюха Шевцов успел обзавестись достаточно внятным басом «Тверь», который покорял с упорством маньяка. Ну а Костик и Данил пытались петь.
Димыча привел Шурик Федяшин, к тому моменту охотно взваливший на себя обязанности штатного инженера-электромеханика и оператора группы.
Сказал как-то, слушая пока еще далекие от цельного звучания рулады:
- Знаете, парни... Со мной в бурсе тип один учится. Димычем зовут. В радио он, говоря начистоту, ни хрена не рубит, но зато на гитаре играет. И - прошу внимания! - пишет песни. Мне нравятся, слышал как-то на мальчишнике.
В этой компании песни пока пробовал писать только Костик. Успел он сделать лишь три; и если просто под акустическую гитару они еще худо-бедно звучали, то командный вариант не устраивал никого.
- Веди, - после короткого совещания резюмировал Андрюха, выполнявший функции администратора и босса.
На следующую репетицию Шура явился в сопровождении сутуловатого парня в круглых очках. В потрепанном чехле парень принес гитару - как оказалось, самодел. Самодел был куда лучше инструмента Малого.
Назвался парень Димычем. Подключил гитару, примочку, взял несколько риффов. Цокнул языком.
- Ну, - сказал он после этого, - показывайте. Коллектив не очень уверенно, но почти без сбоев сыграл
«Беду земли».
- Рыхло, - резюмировал Димыч. - Драйва не хватает. Какая там тема? До-мажорчик, да?
Малый с готовностью нарисовал на бумаге обозначения аккордов.
- Гитару твою пожестче надо. Металла в тембра подпустить. Сможешь, Шурик?
- Не вопрос! - пожал плечами Шурик и принялся колдовать над микшерским пультом и эквалайзером. |