– Эй, – сказала Ида, – здесь тебе не конская ярмарка.

    – Да? – Он выпрямился, встретился с ней взглядом. – И ты не лошадиная барышница?

    – Я не барышница, а барышня, – отрезала Ида.

    Николай весело рассмеялся. Странно, но он сразу понравился Иде. Может быть, потому, что внешне напоминал того мужчину, которым она мечтала быть.

    – Ты ездишь верхом? – спросил Николай.

    – Разумеется, – ответила Ида чуть высокомерно.

    Он хмыкнул.

    – Барышне положено. Как я мог забыть! А у тебя есть другая лошадь, кроме этой? – Он кивнул на пони чуть пренебрежительно, и Ида снова напряглась:

    – Человек не может владеть конем. Только дружить с ним. И этот пони – мой лучший друг, понятно тебе?

    – Я спрашивал не о том, дружишь ли ты со своим пони, а о том, есть ли у тебя лошадь, чтобы покататься?

    – Ну… нет, – сдалась Ида.

    – Приглашаю! – объявил Николай. – У меня знакомые в конюшне. В следующие выходные – едем. Возьмем по лошадке – и в луга, в поля. Хочешь?

    – Да, – сказала Ида, не успев как следует подумать.

    Пони был, кажется, не вполне доволен тем, как повернулись дела, но мнение свое держал при себе.

    Прогулка с Николаем оказалась и лучше, и хуже, чем мечталось Иде. То есть, все было бы совершенно великолепно, если бы исключить самого Николая. Он постоянно терся возле Иды, норовил направить свою лошадь так, чтобы его колено соприкасалось с идиным, болтал и мешал мечтать. Иде хотелось пустить лошадь в галоп, насладиться скачкой, близостью к прекрасному, мощному животному, а вместо этого ей приходилось ехать шагом и слушать разглагольствования молодого человека.

    «Что я в нем нашла? – думала она смятенно. – Он же скучный! Самодовольный! И… лезет!»

    – Ты не мог бы отодвинуться? – попросила она наконец. – Ты мне мешаешь.

    – Что тебе мешает? – деланно удивился он, изображая полное непонимание и еще плотнее придвигая свою лошадь. Он протянул руку и коснулся идиного бока. – Ты слишком тощая! Надо тебя откормить.

    – Не смей так со мной разговаривать! – вскрикнула Ида. Она смотрела на его руку с ужасом.

    Руки всегда говорили Иде куда больше, чем лицо человека. Не наличие или отсутствие трудовых мозолей, все это чушь; нет – некое особое выражение, присущее ладони, пальцам, лункам ногтей. Если возможно имитировать умный взгляд, добрую улыбку или даже обаяние внешности, то с руками такой фокус не проходит. Они всегда остаются неизменными и выдают своего владельца с головой.

    А у Николая были отвратительные руки. Тонкие пальцы с выступающими жилками, с утолщениями возле ногтей. Вялые, синюшные. Ида никогда в жизни не смогла бы полюбить человека с такими руками.

    Николай засмеялся и отъехал в сторону.

    Остаток прогулки Ида переживала случившееся. Ей не удалось отвязаться от Николая, и он проводил ее почти до самого дома. На следующий день девушка решила больше с этим парнем не встречаться.