Как самодержец Людовик под номером шестнадцать не состоялся. Вял, робок, излишне уступчив, удручающе непостоянен, он легко и как–то равнодушно менял собственные мнения, будто заранее понимая, что любое из них не имеет существенного значения. Из увлечений король выделял охоту и слесарное дело.

Жену свою очаровательную Марию — Антуанетту, дочку Марии — Терезии и Франца I Австрийских, Людовик XVI полюбил с первого взгляда. Однако свадебные торжества омрачились двумя жуткими происшествиями, которые породили суеверное предчувствие, что новобрачных ждет беда. Во время венчания в Версале придворные, стремясь быть ближе к алтарю, сбили с ног и насмерть затоптали многих (по некоторым сведениям сотню) швейцарских гвардейцев.

Во время фейерверка на площади Людовика XV, ставшей через 23 года местом казни супружеской пары, возникла страшная давка: обезумевшие парижане опрокидывали экипажи, топтали лошадей и друг друга. По одним данным, на кровавом народном гулянии погибло 333 человека, по другим, более тысячи.

За это и прочее французы сразу невзлюбили юную королеву.

И, честно говоря, справедливо. Мария — Антуанетта была капризна и упряма, недопустимо много тратила, покровительствовала консерваторам и самым ярым защитникам сословных привилегий, а также долго не могла родить супругу детей. Впрочем, в этом был виновен сам король, имевший физический недостаток, из–за которого нормальные отношения были невозможны. Для устранения недостатка требовалась простая хирургическая операция, но Людовик по нерешительности согласился на нее спустя несколько лет, лишь после личных бесед с братом жены Иосифом II, специально приезжавшим во Францию.

Только в 1778 г., через восемь лет после свадьбы, в королевской семье появилась дочь; первый сын родился в 1781 г., второй в 1785 г.

Реальный роялизм

Король еще в бытность наследником чувствовал — в немалой мере и благодаря воспитателям — необходимость более добродетельных, справедливых и гармоничных социальных отношений. Он желал любви и процветания своей стране, но для воплощения мечты ему не хватало «меча» — личной активности, государственной мудрости, политической хватки, державной отваги, харизмы. За 15 лет дореволюционного правления Людовик XVI не провел ни одной реформы, способствующей обновлению, успокоению, согласию и процветанию Франции, переживавшей тогда один из самых напряженных периодов своей истории.

Но на свою голову (в буквальном смысле слова), желая показать народу, что наступили новые времена, Людовик XVI через несколько месяцев после коронации восстановил в прежнем виде французские парламенты, включая парижский, судебные палаты, выступавшие хранителями законов, обычаев и сословных привилегий Франции старого порядка.

Важнейшее право парижского парламента состояло в том, что он решал вопрос о законности, регистрации и тем самым вступлении в силу любого королевского декрета. Таким образом, его величество воссоздал мощный заслон собственному волеизъявлению.

Но логика не характерная черта королей. Особенно Этого. Другие действия короля тоже трудно назвать последовательыми. Он легко соглашался на реформы, а затем также легко мирился с их отменой. Он приглашал в министры выдающихся экономистов и финансистов, а затем отстранял их. Так было с А. — Р. — Ж. Тюрго, пытавшимся упразднить цехи, содействовать предпринимательству, внедрить свободу торговли хлебом, ограничить непомерное расточительство двора, С. — Ж. Неккером и Ш. — А. Калонном, стремившимися укрепить финансовое положение французского королевства, сократить расходы на содержание чиновников, упорядочить налогообложение, так или иначе, посягнуть на сословные привилегии.

Напряжение нарастает

Политический курс Людовика XVI только ухудшал и без того сложное положение.