|
К сожалению, возникли определенные трудности. Нас заметили охотники, остановить их не удалось. Это значит одно – мы должны очистить монастырь и укрыться за стенами до того, как подойдут паписты. В сравнении с Сан-Марио – игрушки!
Глава 6 1 Все подходящие камни громоздились на тропе, но бастиона не вышло, да и не могло выйти. Полсотни человек с наскоро вырубленными кольями за пару часов, может, и перегородили бы горную расселину, но не эту ложбину. Одна радость, что растаскивать вручную валуны трудней, чем спихивать их вниз… Быстрей чем за полчаса прохода не проделать, даже самого узкого, но полчаса – это мало. Мало, черт побери! Нужны еще полтора, а лучше – два… – Все-таки идут, одержимые. Не могут без крови! Это заговорил загонщик. Костлявый, хмурый, с разными глазами. Кажется, Иньиго. – Был сигнал? – Альфорка щурится, словно целясь. – Почему я не слышал? – Я тоже не слышал, – высунулся из тени Доблехо, – показалось кому-то! – Хозяева. – Загонщик поднял глаза к выгоревшему небу. – Много. – Хозяева? – не понял Карлос. Небеса были пустыми – только слепящее белое солнце и дальние птицы. – Коршуны, – пояснил дон Луис, – их так зовут в Альконье. Тех, у кого на крыльях багряные отметины. – Тут и коршунов-то не разглядишь, – удивился Себастьян, – а уж крылья… – Хозяева это, – отрезал загонщик, – провожают. – Это так, сеньор, – Мигелито выхватил и подбросил нож, поймал, сунул за голенище, – простые коршуны одиноки. Мы идем вниз. – Хорошо, – неважно, откуда у птиц кровавые пятна, лучше занять позиции раньше, чем опоздать, – только не выдайте себя раньше времени. – Да, сеньор, – пообещал хитано. Солнечный луч скользнул по серебряному перышку на бронзовой шее. Странный знак, многим он стоил жизни… – Мигелито… – Сеньор? – В твоем адуаре есть девушка, ее зовут Лола. Сейчас она в Сургосе? – Лола? – Черные глаза удивленно раскрылись. – Сеньор не ошибается? – Ей лет шестнадцать. Невысокая, тоненькая, черные волосы… Для хитаны слишком короткие… Она бежала из Лоасса. – Моя дочь. – Один из людей Мигелито, седой и сильный, шагнул вперед. – Сеньор знал мою дочь? – Видел вчера… нет, уже позавчера, на дороге в обитель. Я купил у нее цветок. – И еще она приходила во сне, обещала оседлать коня, но он отказался, а утром принесло хаммериан. – Я сказал ей, что в Онсии нечего бояться. Вышло, что я солгал. Она в Сургосе или в адуаре? – Лола мертва. – Голос седого тоже был мертвым. – Уже год… Бесноватые забили ее камнями, а потом остригли. На ее косах повесили ее мать и лоассца… Он был папистом, как сеньор. Я ковал коней в городе, вернулся и нашел всех. Я развел огонь… Большой огонь. – Хайме! – Да? – Мальчишка заболтался с Себастьяном, он не слышал разговора. |
